Бомба для дядюшки Джо. Эдуард Филатьев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ арестом директора института Физики МГУ Бориса Михайловича Гессена. Учёного взяли 22 августа. Через четыре месяца (20 декабря) – «за участие в контрреволюционной террористической организации и подготовку теракта» – его расстреляли.

      На фоне этого трагического события нелицеприятная критика, которой подвергся Ленинградский физико-технический институт, воспринималась как небольшая житейская неприятность. Из-за которой, как говорил потом Анатолий Александров, учёным-ядерщикам стало всего лишь «очень сложно» работать:

      «Очень сложно было в то время развивать в Физтехе работы по ядерной физике. В 1936 году была собрана специальная сессия Академии наук, где наш институт критиковали за то, что в нём ведутся "не имеющие практической перспективы" работы по ядерной физике».

      Обвинение было серьёзное. Работать, не имея «перспективы», – это же явное вредительство. Академик Иоффе с трудом отбивался от наседавших на него физиков-ортодоксов, защищая право лабораторий ЛФТИ (в том числе и ядерных) работать по-прежнему – так, как работали раньше.

      И физтеховцы продолжали трудиться.

      Летом 1936 года на дипломную практику к профессору Алиханову пришёл студент Ленинградского политехнического института. Это был Венедикт Джелепов:

      «Алиханов представил меня Игорю Васильевичу…

      Особое впечатление тогда на меня произвели большие тёмно-каштановые, очень лучистые глаза Курчатова и очаровательная, немного лукавая улыбка. Позднее мне пришло на память образное высказывание М. Горького о глазах А. Белого, что "о них можно было зажигать спички". Свет глаз Курчатова обладал именно такой силой. Роста он был высокого, плечист, общим сложением чем-то напоминал Маяковского».

      Как уже говорилось, у Алиханова и Курчатова в ЛФТИ были свои лаборатории. Каждый руководитель славился своими методами подбора сотрудников. О том, по какому принципу подбирал людей Игорь Васильевич, рассказал Анатолий Александров:

      «Он всегда считал, что нужно всякое творчество втягивать в сферу своей деятельности… Способность эта была у него всегда, причём ещё в Физтехе эта черта у него проявилась очень сильно. Ведь в составе его лаборатории были люди, много было таких людей, которых никто бы из нас – ни я, ни Пал Палыч Кобеко – не взяли бы к себе в лабораторию. А они у него работали».

      На эту черту характера Курчатова обращали внимание даже те, кто работал под его началом. Александров свидетельствовал:

      «Они возмущались против Курчатова. Потому что, в конце концов, они соображали, что они находятся на каких-то таких ролях, так сказать, роботов в работе.

      Я помню, несколько сотрудников курчатовской лаборатории прибежали в нашу лабораторию. И вдруг они начали говорить, что вот, Курчатов, он всех подчиняет… Как только они кончили этот разговор и ушли, Кобеко сказал:

      С г… сливки снимает!

      Это было чётко сформулировано положение в этой ситуации. И это действительно СКАЧАТЬ