Воровка Теней. Никита Пшилль

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ закинул руки за голову и смотрел в плотное, непроницаемое небо, которое было не отличить от древесных крон; Гвилим повернулся лицом к головешкам, цепляясь взглядом за свет. Марта закинула ногу на ногу, лежа на спине, и уснула мгновенно. Мария свернулась калачиком, уверенная в том, что наутро ей будет паршиво. И так оно и было.

      6

      Они были как потерянные птенцы в глазах Марии, в ее обыкновенных глазах (хотя в данный момент моя отсылка к ее метафорическому, духовному видению никак, конечно, не может полностью отражаться на поверхности ее глаз, а потому никак не нуждается в уточнении оттенка, но все же…

      …Если уж мы стали говорить о глазах, то позвольте. Глаза Марты были ярко-янтарными, и Мария ей завидовала. Как и твердой, прохладной, снежной букве Т в ее имени, косе, более длинной, чем у нее, и более спортивному, крепкому телосложению. Если Марию можно было переломить в районе пояса как солому, то с Мартой убийце пришлось бы повозиться. Марта напоминала всем им, собравшимся птенцам, активную девчонку, Пеппи Длинныйчулок, которая любопытственно приподнимает нос и как бы нюхает воздух, словно кошка. Марта была более проницательна, чем казалось, и носила полосатую одежду, еще сильнее усиливая ассоциацию. Она любила привстать у края дороги, упершись одной ногой в камень, как бронзовая статуя, и задуматься. О чем она думала, всем было прекрасно известно: куда им дальше идти.

      Этот вопрос сильно волновал и пресноглазого Гвилима, который настолько переживал по поводу того, куда им идти, что иногда всех утомлял своим беспокойством. Он то и дело с тревогой вглядывался вперед, и мысли в его голове неслись быстрее ветра и даже ворона, спешащего по делам. Его волосы по приходе в Кристианию постоянно стояли дыбом, хотя никто из его спутников ни разу не видел, чтобы он в момент особенной душевной слабости, подчинившись книжным заветам, запускал в шевелюру длинные, пианинные пальцы. Так Мария их называла – пианинные пальцы, а Гвилим воспринимал это как оскорбление.

      У молчаливого Кухулинна были глаза-хамелеоны, сурово взирающие на всех вокруг и ловко отсвечивающие тем цветом, который преобладал в воздухе. Апрель стоял, и по рассказам местных, уже целый год; Апрель – невыносимый, пластмассово-желтоватый месяц, хуже которого, пожалуй, только муссоновый ноябрь, непробиваемый, истощающий и безвременный. Впрочем, два полюса отчаянья сравнивать тяжело, и многим казалось, что они идут рука об руку, а то и вообще окажутся в конце концов одним и тем же месяцем. Иногда глаза Кухулинна были такого же оттенка – ноябрьского, и он весь погружался в тень, становился похожим на изваяние, что, согласитесь, уже тяжеловато для романтическо-юмористической зарисовки о путешествии друзей).

      Тут мы наконец закрываем скобку – да-да, вон она там началась – в самом первом абзаце. В глазах Марии вся эта компания была потерянными птенцами, ведь они не вполне понимали, куда им идти – и об этом красноречиво говорили перекособоченные плечи Кухулинна, взъерошенные волосы Гвилима и переполненные тревогой взгляды, которые он бросал СКАЧАТЬ