– Потому что она рассказала о своей подруге, которая тоже якобы покончила с собой, но Диара была уверена, что это не так.
Мила резко встала и начала ходить по комнате, явно о чём-то задумавшись. Дженис смотрела на её движения и тоже думала.
«Способность Эвелин – кошмары. Какие конкретно кошмары нам неизвестно, мы думали о ночных кошмарах, о чём-то, что до смерти пугает во сне или около того. Но что, если это реальные кошмары, которые преследуют человека до тех пор, пока он не умрёт?»
Дженис и Мила похоже мыслили в одном направлении, так как обе одновременно спросили:
– Ты не знаешь, чего боялась Диара?
Дочь и мать посмотрели друг на друга с удивлением и, кажется, в первый раз в жизни с толикой уважения. Мила первая нарушила это странное молчание:
– Ты думаешь, что кошмары Эвелин реальны и они убивают наяву?
– Да, – Дженис от внезапного осознания резко села и ударила кулаком об ладонь, – готова поспорить, что Диара боялась какую-то ядовитую тварь, которая, став её реальным кошмаром, убила её.
Мила тяжело вздохнула и тут внезапно посмотрела на Дженис странным, недобрым взглядом. Всё их хрупкое взаимодействие было разрушено в этот момент, хотя Дженис не поняла с чем это было связано. Этот взгляд продлился не больше секунды, но похоже что-то объяснял для Милы. Дженис уже успела пожалеть, что пару минут так славно себя вела с матерью. Этот взгляд показал ей только то, что она и так знала: мать её ненавидела. Как, впрочем, и она её.
– И что дальше? – Дженис поменяла тон на обычный пренебрежительный для общения с Милой.
– Сегодня ты будешь лежать здесь, но вместе с тобой будут и другие пациенты, – к Миле тоже вернулась эта стальная нотка в голосе, – мне нужно чтобы вы следили друг за другом и докладывали о любых изменениях в поведении и в окружении.
– Ясно – Дженис не хотела больше с ней спорить, сейчас она хотела, чтобы Мила скорее ушла, – а силы ты нам вернёшь?
После небольшого раздумья Мила ответила:
– Не всем. Ты пока побудешь без силы, твоя слишком опасна, хотя сила Сэла в данный момент будет полезна, ему я её верну.
Дженис безразлично пожала плечами, что в её толковании означало «да делай что хочешь», что было настолько нетипично для её обычного поведения, что Мила на секунду замерла, будто хотела спросить у Дженис, всё ли с той в порядке, но передумала.
– Это всё что ты хотела узнать? – Мила уже стояла у дверей и готова была выйти.
– У тебя – да, больше я всё равно узнаю у других, как ты выразилась, «пациентов», – Дженис думала на этом закончить взаимодействие с матерью, но тут вспомнила кое о чём, – постой.
Мила остановилась, не пытаясь скрыть раздражения, и даже не повернулась к дочери.
– Не наказывай Трину.
Мила глубоко вздохнула и ничего не ответив, вышла из палаты.
Уже вечером СКАЧАТЬ