Она зевнула, но мне это желание не передалось. Я лишь немного отодвинулся назад, стараясь убрать лицо подальше от её волос, но безуспешно – они были повсюду.
– Так ты идёшь или нет? А то дети скоро встанут.
– Иду, – буркнул я, поднялся с кровати, взял вещи и вышел из комнаты.
В коридоре ничего не изменилось: всё так же валялись игрушки и обувь. В углу справа стоял маленький детский самокат, а на крючке с одеждой висела сумка для детских принадлежностей – сосок, бутылочек и памперсов. Видимо, дети были разного возраста. Любопытство одолевало, и я снова еле слышно проскользнул в детскую.
Мальчику было года четыре. Девочка – помладше, года полтора-два. Оба спали мирным сном. На стеллажах вдоль стен стояли игрушки, у окна – трёхколесный велосипед, в углу у входа валялся большой плюшевый заяц. Я подошёл к окну и выключил торшер. Занавески были не плотные, дневной свет проникал сквозь волокна ткани, так что темнее в комнате без лампы не стало. Так я простоял в спальне ещё пару минут, молча глядя на детей и пытаясь почувствовать – а мои ли они?
Детей я никогда не нянчил, младших братьев или сестер у меня не было. Желание завести собственных малышей появилось несколько лет назад, когда мы с Аней затрагивали эту тему. Мы обсуждали такую возможность, даже пытались представить себе детали воспитания, но нельзя сказать, что Аня сильно меня поддерживала в этом вопросе. Вроде как в ней и был материнский инстинкт, но проявлять его она не торопилась. Иногда мне казалось, что мы оба очень близки к принятию решения об увеличении численности нашей семьи, мы планировали ремонт, спорили про качество детских колясок, обсуждали варианты имён, но в какой-то момент Аня меняла тему разговора, словно ей надоело думать про детей, и долго к этому вопросу не возвращалась. Иметь детей мне хотелось значительно сильнее, чем моей супруге, однако я не настаивал, ожидая, что однажды природный инстинкт сам себя проявит. Я был готов подождать, и все-таки меня страшно угнетала мысль о том, что даже если ребенок родится в ближайший год, то, когда ему исполнится восемнадцать лет, мне уже будет пятьдесят четыре! Но что поделать, время уже упущено.
Ещё раз медленно проведя взглядом по игрушкам и полюбовавшись на детей, я невольно улыбнулся и вышел из комнаты. Нерешительно помявшись в коридоре, осознал, что идти обратно в спальню к незнакомой девушке, которая, не исключено, и являлась матерью наших детей, но не произвела на меня никакого завлекающего впечатления, не было смысла, и что лучше подышать свежим воздухом и во всем разобраться, поэтому забрал из кухни портфель и, надев красивые чёрные ботинки на кожаной подошве, стоявшие у входа, вышел из квартиры. В холле подъезда было тихо. В своей стеклянной будке мирно спала Алевтина Михайловна, СКАЧАТЬ