что за дверью, сплошь – обетованные небеса.
Только совершенно за дверью.
***
Не к горю, не к слезам,
на ровном месте здрасьте,
как будто по глазам
взял и прошелся ластик –
вдруг человек тоскует.
А отчего хохочет? –
Господь его рисует
и кисточка щекочет.
***
Для поэта семьдесят – все твои сто,
да и то – привет из Элизия дате.
И не то чтоб Создатель к нему жесток,
просто с ним все быстрее творит Создатель.
От того, чтоб еще ускорить дела,
отвлекает не смысл, а конкретный почерк:
так и видишь, как прямо из-под стила
недосказанное уходит в прочерк,
за которым – уже только дольник. Руки,
самой легкой, невелика потеря
для купающейся в лазури строки,
для самой лазури, по крайней мере.
Слова
В глухой перспективе ночи
отсутствующий рассвет –
слова – в последнюю очередь
и очереди вослед.
Любой мимолетной препоне –
дорогу, любым мольбам
о смысле – нет, чтобы понятое –
уже по одним губам,
по редким ночного плеса
приметам, слышным едва,
так тихо, такими веслами,
что весла – уже слова.
И собственный свяжет с ними
свой голос душа тогда,
иначе необъяснимое
войдет в нее навсегда.
***
Зима случалась каждый год.
Деревья в небо уплывали,
то есть, кажется, наоборот:
проснешься – снегом лес завален.
Различной глубины следы
на стеклах, рамах и дорожках
всю ночь из блесток и слюды
выкладывая осторожно –
как будто кто-то понимал
предполагаемого зрителя
и плавно холод поднимал
до бытия и до события.
***
Поэзия – окно,
стихи в котором – рама.
Движение одно,
бумаги лишний мрамор
снимающее, – тест
на то, сколь может стоить
способность чей-то текст,
как вид в окне, присвоить.
2
***
Ждать – бесконечно глупо,
но если очень долго –
от стога и от луга
останется иголка.
Во всем четверостишье
от Бога только – очень,
любого слова тише,
всех СКАЧАТЬ