– Ты чего, безумная, расселась здесь, посреди поля? – скрипнула рядом Кида.
Я незаметно отерла с лица соленые капли. Никто у меня их не увидит. Солька для всех я, девка чумная.
– Мимо шагай, отдыхаю я, не видишь?
– Нужна ты мне. На главную иду, там представление, говорят, будет, – отмахнулась она и заковыляла, горбом своим ко мне поворачиваясь.
И я время терять не стала, поспешила к дому. Вбежала к себе и в покрывало на лежанке стала шустро пожитки собирать. Платок мамин, лампу масляную, грифель, старую обувь, на всякий случай и шкуру с окна стянула. Все в узел связала. В корзину к картофелю и ягодам от Польки орех бросила, присыпки заживляющей, хлеба черного. Много не поместится, и воду надо как-то с собой взять. Чаша каменная, тяжелая, далеко с ней не уйду. Посмотрела на стеклянную склянку с кровью. Для чего она? Зачем она мне? И покоя не дает, что мама лгала мне все годы. Считала, что не пойму и не приму ее колдовские умения. Возможно, боялась открыться или нарочно скрывала. Опасалась за меня.
– Ты куда снова, за орехом? А что это у тебя? – зашла ко мне Шайка.
– Ничего! – Я быстро скрыла в корзине бутылек. – Ухожу подальше, хочу пройтись, может, там что будет, – солгала, не глядя. – Как Шмат?
– Уже лучше, спит пока, – улыбнулась соседка.
– Так, вот это себе оставь, – указала на излишки ореха и присыпки. – Я надолго, тебе пригодится. Мужу своему дважды в день ногу промывай и сверху сыпь заживляющей смесью.
– А чего так спешишь? Пойдем посмотрим, кого там стегать будут.
– Что? Ты о чем? – спросила я, осматривая комнату, в которой жили с мамой.
Угол посеченный с моими корявыми рисунками на камне. Цветочек, бабочка, лошадь выскоблена, похожа на игрушку от Мазника. Потеряла я ее давно, так и не нашли.
– Ну так от Киды я слышала, что поймали кого-то и пороть показательно будут. Интересно ведь.
Нет, нет и нет!
– Кого поймали? – схватила за плечо мамашу. – Кого, говорю?
– Да ты чего?! Не знаю я…
Тяжело вздохнула – набросилась на Шайку зря. Если бы Мазника поймали за помощь мне, то здесь бы уже все кому не лень были. Кида мимо прошла, тоже промолчала. Немного успокоившись, я обратилась к соседке:
– Шайка, дай мне свой бурдюк большой. Мне воды взять с собой. Вернусь – отдам.
– Как? А Шмат с чем на работу пойдет? Не, я не могу.
Вот гадина. Говорю же, каждый сам за себя, и эта туда же.
Я зажмурилась сильно, до белых пятен в глазах. Может, пошло оно все к магии в колдовское болото? Сдамся, и мучения мои прекратятся. Голову с плеч, и невзгод нет.
– Ладно, но, если что, я тебе не давала, – сказала Шайка. – Шмат очнется, о нем обязательно спросит. Он долго на него зарабатывал, камни стесывал, СКАЧАТЬ