Сослуживцы не должны понять, что с ним что-то не так. Этим придуркам и повода-то особого не нужно было для придирок, а сейчас, когда выглядел он, как ходячий труп это привлечёт к нему ещё больше нежелательного внимания с их стороны. Начальство и так его не жаловало. В о́рганах красивых молодых мужиков не любили. В его подразделении, если ты не был чуть симпатичнее обезьяны, то тебя записывали либо в «педики», либо в «красавчики». Причём непонятно, что из этого было хуже. Ни того ни другого хорошим работником не считали. Егор сразу записали в «педики», исправлять ситуацию пришлось любовными похождениями, но оказалось, что и статус «красавчика» немногим лучше.
Сам Филатов собственную внешность особо выдающейся никогда не считал, в особенности сейчас. Вот только окружающие с ним не соглашались и твердили ему об этом при любой удобной возможности. Даже когда год назад на первом задержании ему сломали нос и целую неделю его фиолетовая оплывшая физиономия пугала прохожих, Егора не переставали так называть. Каждый считал своим долгом побеспокоиться, не испортит ли кривой нос его нежную мордашку. Ни щетина, ни шрам под правым глазом не помогли ему сбросить это прозвище, так что он старательно его игнорировал.
Были в такой внешности, конечно, и свои плюсы: особы женского пола охотно делились с ним любой информацией, в надежде на непременную благодарность. Вот этот аспект своей жизни он давно научился игнорировать и ничего, кроме глухого раздражения, не испытывал. Многие говорили ему, что он самодовольный выскочка и надменный нарцисс, но и это было далеко не так. Просто женщины не знали меры в заигрываниях, и стоило ему быть с ними хотя бы элементарно вежливым, они считали, что им дали зелёный свет залезть к нему в штаны. Мужики, в свою очередь, завидовали, а это никогда до добра не доводило.
Егор устало потёр припухшие веки, снова уставился в зеркало. Нужно было идти и ложиться спать, но Филатов оттягивал этот момент как мог. А мог он это делать очень долго, учитывая, что парня ожидали несколько незабываемых часов великолепного скрежетания и сопения в самое ухо. Будто большой подкроватный монстр, наконец, выбрался наружу и склонился над ним раздумывая, сожрать его целиком или отгрызал по кусочку небольшими порциями. Голова безжалостно раскалывалась.
Егор прошаркал на кухню, налив стакан холодной воды, быстро закинул в себя таблетку обезболивающего и две снотворного. Иначе и пробовать ложиться не стоило. Желание найти и придушить эту мелкую дрянь возникало яркой вспышкой в его мозгу с завидным постоянством раз по сто за день. Маленькая тварь, такая обворожительная и загадочная вечером, сотворила с ним что-то ужасное и слиняла, оставив его разбираться со всем этим дерьмом.
Одно только Филатову было непонятно. Зачем? Зачем всё это было СКАЧАТЬ