Не бывавшую дальше соседних лесов Дарьяну невольно увлек рассказ о далеких землях и невиданных диковинках. На миг она попыталась представить животные с горбами. Какие на ощупь их шкуры? Мягкие, точно овечья шерсть, или жесткие, словно лошадиный хвост? А море? Она всегда мечтала его увидеть, как только услышала бабушки рассказы.
– О чем это я? – Митяй успел разглядеть зажегшийся огонек любопытства в девичьих глазах. Он прервал свой рассказ, заправляя Дарьяне за ухо прядь выбившихся пшеничных волос, и задумался. Пару прядок всегда вились и вылезали из косы, что изрядно раздражало девушку. Но еще больше сейчас ее раздражала его близость.
“Отец оставляет тебя за главного, пока едет в Лютейный город. И ты по какой-то причине позвал меня, простую служанку, сообщить эту волнующую новость.”
– Понимаешь, к чему я веду? – прервал затянувшееся молчание юноша.
Девушка догадывалась и изо всех сил сдерживалась, чтобы не прошептать одно из заклинаний прямо в его хорошенькое лицо. Она выжидающе скрестила на груди руки, гадая, что он сделает дальше.
Деревенские парни не раз обращали на Дарьяну внимание. Она была хороша собой и улыбкой отвечала на доброе слово. Они нередко косили взгляды, приветливо махали, но вот развязных намеков или непрошенных прикосновений не позволяли. Может, отца охотника боялись, а может, острого девичьего языка? Ни в чьих руках она не чувствовала себя чьей-то собственностью, хоть и работала служанкой и сейчас не желала. Девушка снова покрутила головой, надеясь, что он сочтет ее дурехой и поскорее отпустит.
– Что все твои старания могут быть вознаграждены, глупышка. Я знаю, как много ты работала, какой усердной была, и я не оставлю это незамеченным. Конечно, если и при мне ты будешь стараться не хуже. Мой отец платит тебе сущие крохи. Я же могу одеть тебя в лучшие меха и отплатить серебром. Ты хочешь серебра, Дарьяна? – юноша заглядывал в глаза, стараясь за прямым взглядом рассмотреть покорность, жадность или безысходность. Надеясь угадать ее потайное желание, что отзовется жадным блеском на его предложение. Но глаза у девушки блестели только от злости. Простое четверостишие крутилось в голове, просясь на язык, но девушка не позволяла ему обрести силу.
– Дарьянка, ты чего копаешься? Пироги подгорят! – толкая прикрытую дверь широкими бедрами, окликнула девушку Матрена, внося свежую стопку полотенец. – Доброе утро, хозяин.
Служанка, словно только сейчас заметила Митяя, потупила глаза в пол и сложила руки на старом переднике.
– Не знала, что вы уже встали.
Дарьяна скривилась нелепой притворной покорности взрослой женщины перед напыщенным самовлюбленным мальчишкой, возомнившем себя вершителем судеб. Но все же она была благодарна СКАЧАТЬ