Тёть Валя, как мы её называли, была симпатичная женщина с мягким характером и очень нелёгкой судьбой. С первым мужем она развелась, он был психопат-алкоголик и пытался её застрелить, за что теперь отбывал наказание в местах не столь отдалённых. Она очень вкусно готовила нам форель, которую дядя Ваня ловил в здешней горной речушке, Каначке. А рыбак он был хоть куда, причём во всех смыслах – как сказали бы взрослые, кобель, каких поискать. И тёть Вале сие было прекрасно известно, потому-то она очень долго не соглашалась на этот роман.
Как-то раз получился у нас настоящий девичник. Тёть Валя нажарила нам сковородку форели, налила чуток медовухи, хоть и было нам не положено. Очень скоро нам троим захорошело, и тёть Валя пустилась рассказывать о своей молодости, о том, какие там были у нее кавалеры, и как глупо она вышла замуж, и как по-другому совсем могла пойти её жизнь.
Мне было очень интересно. Я легко представляла её счастливой и беззаботной с кем-то любящим её беззаветно, ведь такие мягкие, добрые люди именно так и должны быть любимы, кто как не они. Но, с другой стороны, я не видела её без этих двух чудесных девчушек от мерзавца мужа, которых она обожала. Как же это все совместить? И получится ли у меня, когда придёт время?
Вскорости мы окажемся вместе на пасеке, где работал тогда дядя Ваня. На той самой пасеке в живописнейших горах, где ещё совсем ребёнком я однажды потеряла сандалетку, сидя на огромном камне над Каначкой. Я болтала ногами, и она соскочила, а стремительный водный поток закружил её и увлёк за собой. Интересно, куда её занесно тем потоком, и какая судьба у неё приключилась?
Ну, так вот. Сидим мы, значит, в крохотном домике, пьём чаёк с мёдом, болтаем. И тут к слову мне припоминается тёть Валин рассказ о её ухажерах, и я что-то совершенно невинно ляпаю по этому поводу. Далее идёт немая сцена. Я вижу, как меняется лицо тёть Вали, и медленно соображаю, что сделала что-то не то. Затем происходит какое-то шевеление в том месте, где сидит дядя Ваня. И тут он вдруг резко подскакивает к тёть Вале и бьёт её кулаком куда-то в плечо. Она глухо охает. Всё это выглядит настолько дико, что я практически сразу начинаю орать:
– Вы чё ненормальный! Зачем же так бить?
– Заткнись, а то и тебе щас двину.
– Попробуйте только, я всё дядь Володе скажу и тёть Алле. Разве можно так бить женщину? Что она такого сделала?
– Заткнись, говорю, щас схлопочешь.
Но я не заткнулась, а выдала СКАЧАТЬ