Очищение армии. Герман Смирнов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ публикаций, посвященных Второй мировой войне, избравший себе псевдоним Пауль Карелл, был сотрудником рейхсминистерства иностранных дел Паулем Шмидтом и не раз исполнял обязанности переводчика у Гитлера.

      Будучи ветераном германской дипломатии, Пауль Шмидт-Карелл был прекрасно осведомлен о тайном сотрудничестве между двумя странами в 1920-х годах. Отвергнув в 1917 г. принцип тайных соглашений и разгласив секретные договоры, заключенные странами Антанты, советское правительство вскоре убедилось в невозможности поддерживать внешнеполитическую деятельность в условиях абсолютной гласности.

      Международная ситуация, сложившаяся после завершения Первой мировой войны, способствовала сближению тех стран, которые не оказались в числе архитекторов Версальской системы. Результатом этого явился договор, подписанный Советской Россией и Германией в.1922 г. в Рапалло. Этот договор, как подчеркивал П. Карелл, «положил конец дипломатической и экономической изоляций» и Германии, и СССР. «В договоре Рапалло не было секретных приложений, хотя предположения такого рода делаются до сего дня. Эта ошибка связана с тем, что соглашение по общим экономическим вопросам вскоре дало толчок для новых соглашений. Это было логическим развитием событий…» Потребность в секретных соглашениях, по мнению П. Карелла, диктовалась прежде всего теми запретами на развитие вооруженных сил, которые были навязаны Германии Версальским мирным договором. «Рейхсверу, например, было запрещено иметь танки или противотанковое вооружение, любые самоходные орудия, любую авиацию, любые космические средства ведения войны. Такие ограничения не позволяли создать современную армию».

      С первых дней Октябрьской революции советские руководители ожидали революционных событий в Германии. Само существование советской власти в России ставилось в зависимость от победы германской социалистической революции.

      В своей книге «Преданная революция» (1936) Л. Д. Троцкий указывал, что все планы социалистического строительства в России зиждились на активном привлечении германских специалистов и рабочих в Россию, а также усиленном экспорте в Россию готовой продукции, а в Германию – российского сырья. Поэтому любые сообщения о демонстрациях рабочих в Берлине или волнениях матросов в Киле воспринимались как долгожданные известия о начале германской революции. Надежды советских руководителей на революционный взрыв в Германии порой заставляли их проявлять поразительное легковерие в отношении непроверенных сообщений о восстании германского пролетариата.

      Так, в ходе работы IX съезда РКП(б) 29 марта 1920 г. Н. И. Бухарин объявил его делегатам, что «берлинская радиостанция находится в руках германских рабочих». Он заявил, что это еще не окончательная победа, но германский пролетариат, «несмотря на частичные поражения, идет твердой поступью к рабочей диктатуре». По предложению Бухарина съезд направил в Берлин телеграмму, в которой выражалась СКАЧАТЬ