Сожженная Москва. Григорий Данилевский

Чтение книги онлайн.

      Перовский смешался и замолчал. Аврора с трепетом ожидала чего-то необычайного, страшного.

      – Вы меня простите, – проговорил вдруг упавшим голосом Перовский, – я еду и, может быть, навсегда… но это выше моих сил…

      Аврора с замиранием вслушивалась в его слова. Ее сердце билось шибко.

      – Я не могу, я должен сказать, – продолжал Базиль. – Я вас люблю, и потому…

      Аврора молчала. Свет померк в ее глазах. После минутной борьбы она робко протянула руку Перовскому. Тот в безумном восторге осыпал эту руку поцелуями.

      – Как? вы согласны? вы…

      – Да, я ваша… твоя, – прошептала, склонясь, Аврора.

      Они снова углубились в сад. Перовский говорил Авроре о своих чувствах, о том, как он с первого знакомства горячо ее полюбил и не решался объясниться.

      – Все ли ты обо мне знаешь? – спросил Базиль. – Я – Перовский, но мой отец носит другое имя.

      Он передал Авроре о своем прошлом. Она, идя рядом с ним, молча слушала его признания.

      – Зачем ты мне это сказал? – спросила она, когда он кончил исповедь.

      – Чтобы ты знала все, что касается меня. Это тайна не моя, моего отца, и я должен был ее хранить от всех, но не от тебя…

      Аврора с чувством пожала руку Перовского.

      – Так ты – сын министра? – сказала она, подумав. – Что же? Я рада за твоего отца, но, прости, не за тебя… Почему твой отец из этого делает тайну?

      Перовский сослался на обычаи света, на положение отца.

      – Ты любишь свою мать? – спросила Аврора.

      – Еще бы!.. всем сердцем, горячо.

      – И она хорошая мать, добра, заботилась о тебе?

      Базиль рассказал о своих детских годах в Малороссии, о свидании в деревне с отцом, пред отъездом в ученье, о пребывании в университете и о поступлении на службу в Петербург.

      – И ты, с отъезда из деревни, не видел отца?

      – Видел в Петербурге.

      – И он не оставил тебя при себе?

      Базиль молчал.

      – Я так же горячо, как и ты, полюблю твою матушку! – сказала Аврора. – Но тебя узнает и, нет сомнения, ближе оценит и твой отец; не может быть, чтобы он тобою не гордился, тобою не жил.

      Из-за ограды раздался голос слуги княгини, Власа:

      – Барышня, бабушка вас зовут… Мелецкие уезжают…

      – Постой, еще слово, – проговорил Перовский, не выпуская руки Авроры. – Подари мне на память какую-нибудь безделицу… ну, хоть этот цветок.

      Аврора вырвала из пучка сирени, приколотого к ее груди, цветущую ветку и подала ее Перовскому.

      – Есть у тебя твой портрет? – спросила она.

      – Есть миниатюрный, работа Ильи… я хотел завтра его послать матери в Почеп, но для тебя…

      – Отлично, Илья Борисович снимет мне копию.

      – Нет, СКАЧАТЬ