По обе стороны правды. Власовское движение и отечественная коллаборация. Андрей Мартынов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ «благородного, рыцарски мыслящего командующего» вспоминал и другой ветеран «Белых крестов», Олег Светлов[297]. Именно переговоры Карцева и Штрауса привели к окончательному решению формирования русского отряда[298].

      Гешвенд вспоминал, что вступившие в вермахт эмигранты «надеялись, что начнется война с Советским Союзом. А надеялись, потому что в войне видели единственный путь освобождения России от большевиков, от Сталина, от НКВД – от порабощения. Были уверены, что советская власть падет и опять возродится русская – национальная, свободная и, конечно, совсем независимая Россия». При этом, в случае противодействия нацистского партийного руководства, эмигранты готовы были бороться с ним «любой ценой». Правда, по утверждению ветерана, «люди тогда не верили, что нацисты с Гитлером не хотят свободной – национальной России. Было у русских и у немцев (антинацистов) мнение, что дальше влияние армии опять усилится, а мощь нацистской партии ослабеет. Что Гитлер пойдет с генералами на компромисс»[299]. В свою очередь, подчеркивая антинацистскую оппозиционность руководства 9-й армии, Светлов утверждал, что личный адъютант полковника Векманна лейтенант фон Реден выразил пожелание, чтобы в помещениях русских добровольцев не вывешивались портреты Гитлера. В итоге последние «так и собирали пыль на складе пропагандной роты»[300]. Он же писал, что «нацистского мышления, конечно, ни в малейшей форме не было и его считали враждебным, антирусским мировоззрением»[301].

      Данная мифологема не соответствует фактам. Тот же Штраус, в отличие от генерал-фельдмаршала Вальтера фон Браухича или командующего 2-й танковой группой генерал-полковника Гейнца Гудериана, не пытался блокировать недоброй памяти приказ о комиссарах (Kommissar Erlass)[302], как это утверждал Гешвенд. Мемуарист, в частности, писал, будто Штраус «издал запретительный приказ», а Векманн «в виде меморандума этот приказ еще повторил и еще добавил, что солдаты вермахта ни в коем случае не следовали примеру СС и СД»[303]. Последнее опровергается свидетельствами из записной книжки другого эмигранта, переводчика одного из «разведывательных отрядов» 9-й армии Николая Ранцена: «29 июля. Ездил на вылавливание коммунистов… 5 октября. Сегодня попался в руки политрук. Свез его сейчас же в штаб дивизии. Сделали допрос – и к стенке»[304].

      Одновременно утверждения Гешвенда и Светлова опровергаются текстом обращения к населению Штрауса от 12 сентября 1941 года: «Кто укроет у себя красноармейца или партизана, или снабдит его продуктами, или чем-либо ему поможет… тот карается смертной казнью через повешение. Это постановление имеет силу также и для женщин… В случае, если будет произведено нападение, взрыв или повреждение каких-нибудь сооружений германских в ойск, как то: полотна железной дороги, проводов и т. д., то виноватые, начиная с 16.9.41 г., будут в назидание другим повешены на месте преступления. В случае же, если виновных не удастся немедленно обнаружить, СКАЧАТЬ