СКАЧАТЬ
гречка на сгущённом молоке… Гречка и тушёнка тогда правда очень задолбали! В общем, стали мы Гену–повара подначивать за то, что закормил нас этой крупой до коликов в животе; что, мол, повар из него никудышный. По началу он отшучивался, я думаю, прекрасно нас понимая, да и мы знали, что не его это вина. А когда мы несли серьёзные потери, шутки становились жестокими и злыми – наверное, такое происходит часто по отношению к тем, кто с тобой не на передовой – и порой доходило едва ли не до драки. А в целом, в ход шли любые запрещённые приёмы – угрозы, что, если снова подаст консервированную тушёную говядину с гречневой кашей, мы хорошенько его поколотим. Однажды вернувшись из ночного дозора, Кривицкий вдруг деликатно так намекнул: мол, парни, будет снова тушёнка и гречка, но затем вас ждёт удивительный сюрприз. Мы согласились. Отведав то, при виде чего уже сам собой возникал спазм желудка, наступил кульминационный момент и Гена поставил на стол торт. Мы офигели. Минут десять мы только и делали, что рассматривали его со всех сторон, облизывались, и отбивали атаки чумазых рук пальцами смазать крем с торта. Наконец Кривицкий поделил его на части и раздал по куску, все смачно зажевали, пока кто–то не произнёс: он что из гречки? Гене снова едва не досталось. А чего мы, собственно, хотели? Итак, выяснилось, что Геннадий, чтобы как–то снизить градус противостояния с разведчиками намолол из гречневой крупы муки, приготовил тесто, выпек коржи, пропитал их густым кремом из сгущённого молока, присыпал тёртыми шоколадными конфетами и… вуаля! Торт! – Егор жадно запустил ложку в салатницу.
– Гена всегда мог удивить, – сказала Наталья. – Вкусный винегрет, Егор?
– Да. Очень, – смутился он.
– Что ж, ешь, раз вкусный, – улыбнулась Наталья.
– Ну что, повторим? – вернулся к общему застолью Геннадий.
Все месте, мужчины и женщины, выпили снова.
– Так, – сказал Кривицкий, отправив кусок колбасы в рот, – сделаем небольшой перерыв? Егор с тебя весёлый анекдот! А я сейчас… – поспешил он на выход.
– Ты куда? – спросил Егор.
– Ну что тебе при всех сказать? По важному делу отлучусь…
– Ладно. Если честно, я анекдотов не знаю…
– Тогда расскажи, что там в городе твориться? – сказала Русакова. – Мы же ничего не видим, не знаем. На совещания ваши не ходим. Нам никто ничего не рассказывает.
– В городе? Что в городе? В городе всё не очень: разруха и упадок.
– Люди есть?
– Люди есть.
– И какие они?
– Обычные. Люди как люди, само собой несчастные.
Через четверть часа снаружи послышались железный скрежет, бой стекла и сиплые крики. Это был голос Кривицкого. Русакова и Шнеур поспешили наружу. Захмелевший Егор вышел следом. Обогнув грузовик, все трое вошли внутрь брезентовой палатки противоположного крыла автоперевязочной. Кривицкий стоял над перевернутыми и раскуроченными армейскими кроватями, сваленными в кучу, спинки которых сложились
СКАЧАТЬ