командировки. Могли не ночевать, я всегда была с няньками. Мой папа – судья. Когда в нашей стране была смертная казнь, мы с вами ещё маленькие были, но я хорошо помню, как отец работал ночами в своём кабинете и решал «казнить или помиловать» осуждённого. Из кабинета он выходил как выжатый лимон, уставший и молчаливый. Мама у меня тоже судья, вела серьёзные дела, но никогда не решала вопросы жизни и смерти. Они обсуждали в моём присутствии, что происходит в том или ином процессе, который рассматривали. Как правило, знали на начальном этапе, какое наказание понесёт осуждённый, если это не был суд присяжных. Наша семья в лице мамы и папы представляла закон, они его чётко знали, соблюдали, но не знали, «кто я», потому что это нигде не было прописано. Ко мне они относились очень спокойно, главное, чтобы у меня не было свободного времени и были хорошие оценки в дневнике. Когда мои приятели рассказывали, что они с родителями ходили в зоопарк или в кино, я не могла представить своих в таком походе. Больше всего на свете мне хотелось иметь сестру, ровесницу, именно сестру, а не брата. Когда мне было девять лет, стало понятно, что с такими родителями у меня никогда её не будет. Тогда я придумала её, дала ей имя, не хочу его называть, не спрашивайте. Я с ней разговаривала, советовалась, ругалась, смеялась, спрашивала её мнение и прожила так пару лет точно. Однажды вечером няня положила меня спать, а сама куда-то уехала, я проснулась посреди ночи, увидела, что одна, родителей не было. Мне стало не по себе, скучно, недолго думая, собралась и пошла к бабушке. Была зима, стоял мороз, улицы были пустые, машины не ездили, мой путь лежал по освещённой центральной улице. Я гуляла, шла не спеша, прогулочным шагом, падала на спину в сугробы, валялась, лежала «звёздочкой» и смотрела на звёзды, слушала тишину. Помню состояние того зимнего вечера, мне было хорошо, спокойно, казалось, что я одна во всём городе, слилась с ним, с морозом, снегом – это была настоящая свобода. Вдруг, обернувшись назад, увидела, как где-то вдалеке показалась одинокая фигура – она стремительно приближалась и очень быстро меня догнала. Это была взрослая женщина. Я легла на снег, притворилась снежинкой, хотела быть незаметной, но она вытащила меня из сугроба и спросила, почему я одна на улице в столь поздний час. Хорошо помню разговор с ней, я стала нести какую-то чушь, что мои родители геологи, сейчас в экспедиции, мы живём вдвоём с сестрой, что она вредная, бросила меня и убежала, – в общем, наплела всякую ерунду. Вероятно, эта женщина раскусила, что со мной что-то не так, она задавала вопросы, к которым я не была готова, нечего было сказать. В результате она проводила меня, причём настояла на этом. Когда мы подошли к дому, в окне бабушки было темно, женщина зашла в подъезд и ждала, пока мне откроют двери. После был скандал, бабушка отругала родителей, а они друг друга и няню, мне никто ничего не сказал. Бабушка сгоряча кричала: «Покажите мне родителей, у которых ребёнок в два часа ночи один гуляет по улице, валяется в сугробах и похож на снеговика?! Если ребёнок вам не нужен, отдайте его в детский дом, там она в это
СКАЧАТЬ
