Тем страшнее мне стало, когда мы с мужем узнали, что наш тюфяк, а после такого я по-иному и назвать его не могу, связался с этой… Ну вот какое слово тут подберёшь! Порядочного – никакого!
Но наш сын же привык к пониманию! А в его понимании, понимание – это когда родители беспрекословно принимают его точку зрения, и не смеют высказать своё собственное мнение.
Когда я мягко намекнула сыну на то, что это не самая подходящая для него партия, учитывая, чем девочка прозанималась сознательные годы, он ответил, покачав головой, что я совсем её не знаю, чтобы судить об этом. Словно у меня, как у матери, не больше жизненного опыта, чем у него, двадцатидвухлетнего сосунка! Сколько отец ему внушал, что родители знают больше его и лучше его, в силу жизненного опыта, но он, с его максимализмом, не привык слушать никого, кроме себя.
Итак, как только у Игоря появилась возможность – а к тому времени он устроился на работу помимо учёбы – он снял квартиру для себя и этой…и свинтил.
А на майские праздники позвал нас в гости. И мы пошли. Просто интересно было посмотреть, что за фигура настолько завладела мозгами нашего сына, что он не видит никого, кроме неё и программирования своего.
Мой Саша, будучи человеком спокойным и рассудительным, сказал, чтобы я не вспыхивала сразу (это зная мой характер), чтобы присмотрелась к ней спокойно, нашла слабые стороны (а, по моему мнению, у неё одна слабая сторона – …не буду пояснять, какая, думаю, все и так поняли, что она слаба на одно место), а потом уже можно будет что-то предпринимать.
Сказать, что она мне не понравилась от слова совсем – это ничего не сказать. Малообщительная, высокомерная особа, периодически стреляющая глазами в моего Сашку (он только ухмылялся от этого), всеми силами пыталась дать понять, что она безумно обожает Игорька.
Но вот что эта худосочная, высокая, намалёванная девица нашла в моём сыне, который абсолютно ей не подходит – непонятно. Дети её мне тоже показались странными – пятилетняя дочь была слишком дика и пуглива, как лесной зверёк, и всё время пряталась то за неё, то за Игорька, которого – о боги! – называла папой, а двухлетний пацанёнок не слезал с её рук и было ощущение, что она его совсем не кормит, или кормит какой-нибудь современной химической дрянью – слишком он был худой. Как вспомню Игорька в два года – пухленький, ножки и ручки в складочках. Потом, конечно, изросся, но вот в том возрасте – ну прелесть, а не ребёнок!
Когда мы с мужем, уставшие от этого ужина, вернулись домой, Сашка, конечно, сразу спросил у меня:
– Ну и что ты думаешь?
– Я думаю, она выпьет из него все соки, а потом выкинет, когда встретит кого получше и побогаче. А ты?
– А я думаю – сказал Сашка – что она к нему прицепилась, потому что боится остаться одна. Ну сама подумай – перспективный парень, добрый, ну и… Как бы это помягче сказать – ни на кого не смотрит, СКАЧАТЬ