К семи зал заполнился.
Публика расселась, а рядом с Марусей место пустовало.
«Вот и хорошо, – решила Маруся, – легче будет дышать».
Однако как раз тогда, когда зал уже приступил к традиционному предконцертному прокашливанию, ряд зашевелился и принялся пропускать опоздавшего к пустующему креслу. Неловко плюхнувшись на место, солидарно со всеми откашливаясь и шумно отпыхиваясь, Марусин сосед задел ее локтем, буркнул извинения и затих.
Краем глаза Маруся соседа оглядела. Это был мужчина, не молодой и не старый, с копной гривообразно растрепанных волос и в поношенном скатавшемся свитере, – такие лет пятнадцать назад на рынке продавались.
«Физик», – определила Маруся.
Конечно, Марусе было известно, что не все физики носят скатавшиеся рыночные свитеры. Но те, кто крайне увлечен наукой и одержим мечтой совершить научное открытие, по Марусиному ощущению, только такие свитеры и носят. И никакие силы не заставят такого рода физиков расстаться с их полосатыми свалявшимися любимцами. Словно эти поперечные полоски и катышки – залог их грядущего нобелевского успеха.
«И как только таких физиков в филармонию заносит? Не иначе у него под свитером прибор, измеряющий силу вибрации музыкальных волн, а музыка – предмет его научной страсти».
– Скоро начнут, – зачем-то уточнил Физик для Маруси, и из его рта обильно пахнуло табаком вперемежку с чем-то кислым. Маруся задержала дыхание и невольно предалась некрасивому снобизму.
«Как он мог! Прийти сюда, сесть в высокооплачиваемый ряд, среди хорошо пахнущих и отглаженных людей! Рядом с моим цветком, буквально в мой воображаемый розарий!»
Она легонько дернула плечом, и цветок ее качнулся.
Снобизм прогрессировал, и поделать с этим Маруся ничего не могла. Подбородок Марусин поднялся высоко, а нос и того выше.
«Надеюсь, этому Скатавшемуся Свитеру не вздумается аплодировать между частями?»
Оркестр закопошился. На сцену вышел солист, встреченный бурными аплодисментами. Следом явился дирижер. Коротко поклонившись, он взмахнул палочкой, и волшебство началось.
Околдованная музыкой, Маруся забыла и про Физика, и про его табачный запах, и про рыночный свитер. Тем более что Физик оказался подлинным любителем классики, и между частями в ладоши не бил.
Маруся погрузилась в Чайковского так глубоко, что не заметила, как вошла в катарсис и захлюпала носом. В финале от восторга душа Марусина вознеслась до небес, и тело за душой потянулось. Маруся даже начала СКАЧАТЬ