Господа офицеры. Сергей Зверев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Александр Николаевич вышел из кабинета.

      Ждать поручику пришлось недолго. В кабинет вошел высокий старик в генеральской форме с императорскими вензелями на погонах. Голицын с первого взгляда узнал в нем министра Двора, члена Государственного совета, графа Владимира Борисовича Фредерикса.

      – Ваше высокопревосходительство! – вытянулся поручик.

      Фредерикс слабо улыбнулся:

      – Рад видеть вас, князь! Как ваше здоровье? Поправились после ранения?

      – Так точно, ваше высокопревосходительство! Подал рапорт и вскоре отбываю на турецкий фронт.

      – Кхе-кхе… – прокряхтел Фредерикс. – Вот то-то и оно, что на турецкий. Поэтому вы, князь, мне необходимы. И не только мне!

      «Загадками говорить изволите?» – подумал поручик.

      О Фредериксе, а также его роли при императорском дворе князь Голицын был наслышан и к престарелому сановнику относился с почтением и уважением. Придворная лестница имеет скользкие перила и ступени, чем выше по ней взбираешься, тем больнее падать. Да и взбираются по ней по-всякому, используя порой не слишком чистоплотные приемы. Фредерикс, начавший службу еще при Александре Освободителе, деде нынешнего императора, поднялся на самый верх, ничем не замарав свою безупречную репутацию. Он славился своей абсолютной преданностью царствующему дому Романовых и был, несмотря на семидесятисемилетний возраст, человеком, которому Николай Второй всецело доверял и на которого полагался. А таким отношением императора к себе немногие могли похвастаться, излишней доверчивостью Николай не страдал! Граф Фредерикс был к тому же одним из пяти особо доверенных лиц, имевших право в любое время суток рассчитывать на аудиенцию у императора. При дворе не сомневались, что, случись надобность, Владимир Борисович не постоял бы перед тем, чтобы разбудить его величество.

      – Вот что, князь, – продолжал министр Двора, – разговор у нас будет… э-э… особенный. Такой деликатный и неофициальный, что прямо не знаю… Можете считать, что графа Фредерикса, министра и камергера, тут нет, а есть так… тень бесплотная. И вообще – наш разговор только снится. Нам обоим. Поэтому давайте без чинов, не до них сейчас. Обращайтесь ко мне просто Владимир Борисович. Я же вас хорошо помню, Сергей Михайлович! Еще по параду довоенному, в Царском Селе, в тринадцатом году. Ах, какие чудеса вольтижировки вы там показывали! Да-а, и отца вашего я помню, и деда знавать доводилось.

      Следующие пять минут говорил только Фредерикс, а Голицын, не перебивая, внимательно слушал престарелого сановника. И все лучше понимал, отчего их встреча обставлена с такими предосторожностями.

      – Николенька очень хороший мальчик, честный и чистый, – грустно говорил министр, – но в реальной жизни он ни бельмеса не смыслит! Ведь удрал не куда-нибудь, а на фронт, бить супостата и Отечество спасать. Понятное дело, никто бы его добром туда не отпустил. В сообщники взял своего дядьку, Бестемьянова Петра. Машину нашли брошенной у Николаевского СКАЧАТЬ