Спартак. Рафаэлло Джованьоли

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ залу, но и распространяли сильный аромат, сладко опьяняющий и погружающий в невыразимую сладострастную неподвижность мысли.

      У стен стояли три посудных шкапа из бронзы, сплошь отделанные гирляндами и листьями изысканной оригинальной работы, а в них помещались серебряные сосуды всевозможной формы и размеров. Двенадцать бронзовых статуй, представлявших собой эфиопов, роскошно разукрашенных ожерельями и драгоценными камнями, поддерживали серебряные канделябры, которые своим светом усиливали общее освещение залы.

      Лениво развалившись на обеденных ложах, поддерживая головы руками и опираясь локтями на пурпуровые подушки, возлежали Катилина, Курион, Луций Бестия, пылкий юноша, ставший впоследствии народным трибуном, и Гай Антоний, юный патриций, апатичный и обремененный долгами, который был товарищем Катилины в заговоре 691 года, а затем – товарищем Цицерона по консульству. Благодаря энергии последнего Гай Антоний в том же году уничтожил своего прежнего соучастника – Катилину. Был здесь и Луций Кальпурний Пизон Цезоний, распутный патриций, тоже потонувший в долгах до самых волос. Он не смог спасти Катилину в 691 году, зато был избран судьбой для отмщения за него в 696-м, когда, став консулом, сумел добиться изгнания Цицерона.

      Возле Пизона возлежал юноша лет двадцати, женственной красоты, с нарумяненным лицом, с надушенными завитыми волосами, с увядшими щеками и с всегда пьяным, хриплым голосом. Этот юноша был Авл Габиний Нипот, самый близкий друг Катилины, впоследствии, в 696 году, тоже ставший консулом и вместе с Пизоном деятельно способствовавший изгнанию Цицерона.

      Габинию предоставлено было почетное место, и он возлежал с того края среднего ложа, который приходился по правую сторону входа в столовую; он был, следовательно, царем этого пира.

      Рядом с ним, на другом ложе, возлежал юный патриций, не менее остальных распутный и расточительный; это был Корнелий Лентул Сура, человек мужественный и сильный физически; в 691 году, как раз накануне того дня, когда разразилось восстание Катилины, в котором он должен был сыграть значительную роль, он умер в темнице, задушенный по приказанию Цицерона. Возле него – Цетег, задорный и смелый юноша. Последним на этом ложе возлежал Гай Веррес, человек честолюбивый, жестокий, весьма алчный.

      Все приглашенные были в обеденных одеждах из тончайщей белоснежной шерсти и в венках из плюща, лавра и роз. Великолепный ужин, которым угощал Катилина своих друзей, приходил к концу. Веселье, царившее среди этих девяти патрициев, жесты, шутки, непристойные слова, звон чаш и оживленная болтовня, оглашавшие залу, ясно свидетельствовали о высоких качествах повара, а еще больше – виночерпиев Катилины.

      – Подлей мне фалернского! – крикнул охрипшим от опьянения голосом сенатор Курион, протянув руку с серебряной чашей к одному из ближайших к нему виночерпиев. – Налей мне фалернского, я хочу восхвалить пышность Катилины, и пусть лопнет скряга Красс со всем своим богатством.

      – Красс!.. Красс!.. Вот мой кошмар, предмет всех моих мыслей, всех моих снов!.. – сказал со вздохом Гай Веррес.

      – Его СКАЧАТЬ