Двоюродная жизнь. Денис Драгунский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бинт, йод, сода, аспирин. Кружка, миска, ложка. Смена белья. Рубашка, куртка и брюки. Галоши. Папка с документами: паспорт, свидетельство о прививках и – самое главное – приговор суда. Безнадежные буквы – «СЖ». Отныне ему предписано жить скромной жизнью. «СЖ» – это было хуже, чем «ТЖ», трудовая жизнь, когда можно официально работать, платить налог, отчислять на пенсию. Получать не выше среднего по стране. Но хоть так. А «СЖ» – поденщина или огород.

      Такое наказание придумала Новая Честная Власть, когда свергли Антинародный режим. Если на ком была кровь борцов с режимом – тех вешали. На ком крови не было, но было преступление по старому закону – в лагерь. А остальных, которые без преступлений, но чуждый элемент, – полная конфискация всего имущества и навечно в бедную жизнь. Жить в маленьком городке, работать за скудную зарплату, или вообще – Христовым именем. Попировали за счет народа – получите сдачу.

      Кирилл Рассадин был сыном богача и внуком богача. Дед и отец строили речные порты и пристани. Кирилла готовили к тому же, но он не успел закончить даже второй семестр в Высшей школе управления. Мартовским утром народу сообщили, что группа офицеров, приверженных идеалам демократии, свергла Антинародный режим и установила Новую Честную Власть. Через год это уже был праздничный день с флагами – но Кирилл праздника не увидел, потому что был в тюрьме. Праздник отметили музыкой из всех дырок и куском вареной колбасы к каше. Кирилл колбасу есть не стал, отдал соседу. У всех в камере сделался понос, а Кириллу сделали темную – как будто он знал про тухляк в колбасе.

* * *

      Идти было недолго. Сельская управа была в низком бревенчатом доме.

      Трое мужиков играли карты. На столе был импортный коньяк и коробка конфет. На диванчике у стены спала баба в ночной рубашке, но в грязных сапогах. Над ней висел портрет бесцветного господинчика с триколором в петлице.

      – И чего? – спросил Кирилла мужик, сгребая в кучу затрепанные карты.

      Кирилл увидел, что у него в ногах автомат. У других – тоже. Лица у всех были худые, тонкие и задумчивые. Кроме спящей бабы – она фыркала и морщилась во сне, но прихихикивала. Видать, ей снилось что-то неприличное.

      – Прибыл по законному решению суда, – Кирилл протянул бумаги. – У меня «скромная жизнь».

      – Непруха тебе, орел! – сказал тот, но бумаги не взял. – Вали, куда сам знаешь. В пределах сельского поселения Капитанская.

      – Как это? А вы меня не должны… – он хотел сказать: «устроить на жилье», но мужик – видать, местный начальник – перебил:

      – Ничего мы не должны. Разъясняю. Что твоя СЖ значит для тебя? Устраивайся как можешь. Но без права покидать назначенное место. Что твоя СЖ значит для меня? Что я не могу тебя пристрелить. Если ты не бузишь, конечно. Всё. Наши отношения выяснены. Давай, не задерживай. Вам сдавать, Николай Евгеньевич! – обратился он к своему картежному партнеру.

      Кирилл увидел, что на стене висит календарь, вгляделся в него и обомлел. Две тысячи ноль сорок пятый год. Значит, ему двадцать три года. Значит, он просидел в тюрьме не год, не два, а целых четыре. СКАЧАТЬ