Ад находится у океана. Николай Ободников

Чтение книги онлайн.

      Кулак ударил по перилам.

      Ш-шарк…

      Еще одна ступень позади.

      Д-дум!

      Кулак опять заявил о себе.

      – Жарко… – сорвалось с губ Бондарева. – Как же, чёрт возьми, жарко…

      Рита пригляделась. Между пальцами левой руки повара – той, что держала нож, – торчали чьи-то длинные волосы, потяжелевшие от крови. Казалось, последняя попытка перехватить рукоятку ножа закончилась тем, что в хват угодил чей-то локон.

      Шею Риты уже вовсю пекло от боли. Последний раз она так стояла, задрав голову и приоткрыв рот, лет этак тринадцать назад. Тогда почти всему персоналу перинатального отделения почудилось, будто бы в зале с верещащими младенцами исчез потолок. Просто растворился, мутировал в стекло, демонстрировавшее нечто. Словно приоткрылось окно в темный мир циклопических строений и шпилей – вымерший и голодный.

      Рита плохо помнила, что именно видела в те мгновения. Разум сам отсеял эти опасные зернышки, что впоследствии могли выложить дорогу из зеленого кирпича, ведущую прямиком к сумасшествию.

      – Матвей… – только и сумела вымолвить она, когда Бондарев приблизился.

      – Жарко, тетушка, – повторил он дребезжащим голосом. Его покрасневшие глаза словно пытались уследить за некоей метавшейся точкой. – И Марии было жарко, тетушка. Скоро будет жарко всем. И только океан… один лишь океан… не горит…

      Переложив нож в другую руку, он выхватил у охнувшей Риты тазик со свежевыстиранным бельем. Прижал его к бедру и зашагал вниз.

      Ш-шарк…

      Д-дум!

      Ш-шарк…

      Д-дум!

      На этот раз он постукивал рукой с ножом. Выпавший моток бечевки так и остался лежать на придверном резиновом коврике.

      Рита, насколько хватало скорости, развернулась и бросилась в квартиру. Рывком захлопнула дверь. Дрожащими пальцами вогнала запорный крючок дверной цепочки в заводное отверстие.

      Но перед тем как позвонить в полицию, она просеменила на кухню и выглянула в окно. Свихнувшийся повар, положив нож в тазик, развешивал ее бельё. Забрасывал его прямо на сушильные стойки. Получались влажные и разноцветные привидения, хлопавшие на ветру. И почти каждое из них было отмечено кровью.

      Губы Риты растянулись в чудаковатой старушечьей улыбке.

      Она всё-таки не забыла постирать прихватки.