Истории для кино. Наталия Павловская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ караван цирка Бороданова – под аккомпанемент бесконечного дождя и песенки, которую напевает, болтая ногами на одной из тяжело груженых подвод, Лёдя:

      Ночь надвигается, фонарь качается,

      Босяк ругается в ночную тьму.

      А я немытая, дождем покрытая,

      Всеми забытая здесь на углу.

      Купите бублички, горячи бублички,

      Гоните рублички сюда скорей!

      И в ночь ненастную меня, несчастную

      Торговку частную ты пожалей.

      Мускулистый бритоголовый силач Яков Ярославцев резко обрывает песню Лёди:

      – Заткнись!

      Да, отношения у них не сложились сразу. Хотя совершено не понятно почему.

      Вот уже месяц бородановский цирк колесил по украинским селам, молдавским поселениям, татарским и еврейским местечкам, разбивая свой шатер-шапито на рыночных площадях и по мере сил развлекая местную публику

      А публики в шапито набивалось немало – особенно детей. Ну, и взрослые, конечно, тоже: простые селянки с живыми румяными лицами, в пышных цветастых юбках и кофтах, манерные дамочки – учительницы и продавщицы, модистки в шляпках с вуальками и кружевных перчатках, мужики в косоворотках и начищенных сапогах, местные франты в клетчатых пиджачках и даже с тросточками… Вся эта разношерстная публика одинаково радовалась, веселилась, хлопала, свистела и дружно лузгала семечки, несмотря на грозное предупреждение Бороданова перед началом программы, что семечки категорически запрещены.

      Бороданов – не только хозяин цирка, но и шпрехшталмейстер, объявляющий номера. Номеров было немного, но были они неплохие: жонглеры – два крепыша, акробаты-велосипедисты, конные наездники, силач Ярославцев…

      Ярославцев действительно был силачом. Он запросто выжимал штанги, легко играл пудовыми гирями и, запрягшись в телегу, катал на себе чуть ли не всю детвору, набившуюся в шапито.

      А Лёдя – мастер все руки и старший куда пошлют: немножко акробат, немножко жонглер, рыжий клоун, зазывала публики, а в свободное от всего этого время убирал манеж и ухаживал за лошадьми.

      Так что, казалось бы, у Ярославцева и Лёди – у каждого свое дело, своя жизнь, и делить им нечего. Но нет, была, была в цирке очаровательная, семнадцатилетняя, ну просто куколка – белокурая и с голубыми глазками – дрессировщица собачек Любаша. Она-то и стала пока что еще не очень явным, но уже явно созревающим яблочком раздора силача и клоуна.

      Вот и сейчас из-под вороха циркового тряпья, лежащего между Ярославцевым и Лёдей, высовывается ангельская головка дрессировщицы, а вслед за ней выныривают мордочки собачонок.

      – Скоро приедем? – спрашивает Любаша.

      – А хрен его знает! – ворчит Ярославцев. – По такой-то дороге…

      Лёдя улыбается девушке:

      – Но вообще-то уже недалеко.

      А Ярославцев опять ворчит:

      – Спи, спи, егоза… Когда спишь, не так жрать хочется…

      – Я не голодная, – заверяет Любаша.

      – Ну да, птичка-невеличка, – усмехается силач. – Зернышко СКАЧАТЬ