Весной населения вымерло, телевидение, радио и интернет опустели. Наступила тотальная тишина. Доходяги ещё пытались бороться с вирусом, а я боролся с ними, когда они несли угрозу моей безопасности. Продолжал грабить полицейские участки, военные части, забирая понравившиеся к себе домой. Я решил собрать коллекцию оружия, раньше для этого бы потребовалась куча документов, а теперь полная свобода действий. Я тащил все ящиками. Складировал, изучал. У меня было много свободного времени и я занял его изучением оружия.
Однажды один из доходяг-мародеров попытался украсть у меня винтовку, я выпустил пулю ему в башку.
«Никто не смеет забирать то, что принадлежит мне. Меня не мучала эта ситуация, во-первых он доходяга и всё равно помрет где-нибудь в закутке, а во-вторых, не лезь ко мне и я не трону тебя. Это же элементарно», – рассуждал я, сидя в своем укрытии.
Я клинический собственник, все что моё-это только моё. Никто не смеет трогать, а тем более забирать что-либо у меня. Это касалось не только предметов, но и людей…
Поэтому я знал, где живет моя девчонка, знал адрес, этаж и номер квартиры. После того как Эд нашел её, я отслеживал её во всех социальных сетях. Потому что задолго до начала всей этой херни я решил, что она моя. В тот самый момент, когда она оказалась на моем пути в терминале аэропорта, когда показала мне fuck, уже тогда она стала моей.
С начала зимы, в её окнах никогда не было света, но я верил в лучшее. Весной, когда мир опустел, я аккуратно взломал замок её хаты и проник в квартиру. Никого, тишина. Я ходил по её дому, разглядывал фигурки самолетов, которыми была заставлена квартира, её фотографии в рамках из путешествий, фотографии её собаки. Полки были покрыты пылью, что свидетельствовало о том, что её давно не было дома.
На её туалетном столике стояла красивая шкатулка, открыв которую, заиграла музыка и конечно же внутри была небольшая фигурка самолета, а также очень красивый кулон с толстой, длинной, плетеной цепью, который лежал на красной, бархатной ткани. Я поднял глаза, на столе, в серебряной рамке, стояла её покрытая пылью фотография, с собакой на руках, а на шеи висел тот самый кулон. Синеглазка вытер рукавом проступившие на глазах слезы и повесив себе на шею её кулон, забрал её фотографию, которую до сих пор хранит в тачке, покинул квартиру…
Наши дни
«Зачем выжившим на нас охотиться? Зачем на них эти костюмы? Кто они? Откуда?», – все ещё размышлял Егор, открывая киндер сюрпризы и поедая их, затем он открывал игрушки и пытался собрать их по вложенной инструкции.
– Какая херня. Хуй поймёшь, что куда вставлять, – раздражался парень и бросал их в ящик для игрушек. Весь день он провел в мыслях о том, почему выжившие в костюмах хотят убить их. Возможно это выжившие мародеры с прокаченными скилами, а может СКАЧАТЬ