Он отвернулся и тут же стал разуваться, чтобы не расплакаться, как сентиментальная барышня. Гена предложил ему знакомые тапочки, но Калинич предпочел остаться в носках.
В комнате его ожидал накрытый стол, увенчанный бутылками коньяка и шампанского.
– Добрый вечер честной компании, – поздоровался Калинич, как в былые времена, когда сыновья были еще малолетними.
– Добрый, – мрачно ответил Петя.
– Добрый вечер. Садись, Леня, – тихо со вздохом сказала Лида. – Сядем, поужинаем, как в старые добрые времена.
– Спасибо, я только что очень плотно поужинал. Кроме того, я за рулем – сами понимаете, – вежливо отказался Калинич. – А вы ужинайте – я ненадолго.
Он сел в свое бывшее кресло, расстегнул барсетку, достал толстый конверт и протянул Лиде. Та механически взяла его и положила на стол.
– Здесь пятьдесят тысяч долларов, – сказал Калинич. – Распорядишься, как пожелаешь. Охотно дал бы больше, но пока не могу. Детям я подкину еще кое-что. Позже, как только заработаю.
Все сидели в неловком молчании. Лида всхлипнула и закрыла лицо носовым платком. Чтобы поскорее закончить неловкую процедуру, Калинич обратился к сыновьям:
– Так Вы, я надеюсь, не возражаете, чтобы я забрал из гаража свои железяки?
– Да зачем они тебе? – удивленно спросил Гена. – Там хлам один остался, ничего стоящего.
– Ну, кому хлам, а кому и что-то полезное, – уклончиво ответил Калинич.
– Ты, я вижу, с говном не расстанешься, – пренебрежительно бросил Петя.
Калинич метнул на него гневный взгляд, но выручил Гена:
– Петька, имей совесть. Папа нам деньги принес, а ты такое говоришь. Извинись сейчас же!
– Нет! Он маме обязан за столько лет издевательств! – дерзко ответил Петя.
– Нет-нет, не нужно мне никаких извинений. Пете виднее. Но я все же хотел бы забрать эти самые железки, – настаивал Калинич.
– Я тебе все отдам, – мягко сказал Гена. – В субботу в два часа дня сможешь?
– Идет, – согласился Калинич. – Я тебе на мобильный позвоню перед выездом. Ну, вот, собственно, и все. Позвольте откланяться.
Калинич поднялся и, попрощавшись кивком головы, направился в прихожую, где стояли его туфли. В это время из спальни, шаркая ногами и громыхая клюкой, вышла бывшая теща. Увидев Калинича, она скривилась во злобе и с дикой ненавистью прошипела:
– Опять ты, змей пролетимый, сюда притащился! Когда ты уже нас в покое оставишь, гад ползучий! Всю жизнь перегадил бедной Лидочке и мне тем самым! Чтоб тебя, идола поганого, зымзало-крымзало день и ночь на том свете! Чтоб ты, нечистая сила, сгинул без следа, как ветер в поле!
– Бабушка, перестань! – осадил ее Гена. – Папа к вам с добром, а ты проклятиями сыплешь!
Злобная старуха зыркнула на Калинича выцветшими оловянными глазами и, содрогнувшись от лютой ненависти, СКАЧАТЬ