Софии русский уголок. В.И. Косик

Чтение книги онлайн.

      Так, по воспоминаниям Мещерского, «жемчужиной среди жемчужин» было его книжное собрание, посвященное России – ее политике, истории, литературе, философии. Другой библиотеки с таким богатством представленных в ней эмигрантских изданий не было ни в Болгарии, ни в Элладе. После вхождения Красной Армии в Софию вся эмигрантская литература была объявлена антисоветской, на что у новых властей имелись основания. В этой ситуации Мещерский, который подвергся кратковременному аресту и конфискации у него нескольких десятков книг, подарил библиотеку (около 2 000 книг, не считая периодики) Пушкинскому дому, спасая ее от гибели²⁵.

      Из Софийских русских приметных фигур можно упомянуть брата и сестру Калугиных, о которых князь Ратиев писал: «Как утверждали… они якобы лишились рассудка, когда у них на глазах были убиты отец и мать. Брат зимой и летом ходил в полинявшей фуражке и шинели какого-то русского политехнического института. По улице они двигались не вместе, а порознь, на каком-то расстоянии друг за другом. Робкими голосами они предлагали: “Не желаете ли купить газетку?” Так как протягивали они встречным газеты исключительно русские, то я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь покупал их товар. Чем они поддерживали свое существование – неизвестно. Все же бродили они по софийским улицам не менее лет десяти»²⁶.

      К середине тридцатых годов в Софии появилась еще одна заметная фигура – поэт «Колосовский-Пушкин», требовавший в Комитете по делам русских беженцев «выдать ему удостоверение в том, что в него действительно вселился дух А. С. Пушкина». На этот ему кротко заявляли в том же стиле: «Приведите с собой двух свидетелей, а мы вам выдадим настоящее… свидетельство. Скажите только, какие произведения у вас имеются готовыми». На эту просьбу бедный больной Колосовский заявлял: «Долго думать я не стану – историю мира напишу.». Потом еще долго, несколько месяцев, он искал «свидетелей», но, увы.²⁷

      Были в Софии и свои фотоателье: 1-я русская фотография «Фотофильм» (бульвар Дондуков, 36)²⁸, электрофотография «Миниатюра» (ул. Александра I, 10 и угол ул. Алабина)²⁹.

      Любители истории могли купить, заказать, починить обувь у сапожника Александра Македонского (ул. Алабина, 19, угол ул. Царя Самуила)³⁰. Sic transit Gloria mundi.

      Свободное время можно было потратить и на модное кино. В 1930-х гг. ходили на немецкую «фильму» «12 стульев», действие в которой происходило в Германии, смотрели многосерийного «Тарзана» с Джонни Вейсмюллером в главной роли. Популярны были и ковбойские фильмы. В синема можно было увидеть и русскую «развесистую клюкву» о любви князя к дворовой девке³¹.

      Иван Тинин в своих занятнейших воспоминаниях воспроизводит блистательную пародию Дона Аминадо (Аминодав Пейсахович Шполянский, творчество которого высоко ценили такие таланты, как М. Горький, З. Гиппиус, М. Цветаева) на сценарий голливудского «шедевра»: