– Сварите щи на вечер. – Далее следовал последовательный рецепт: «Пассеруем лук» – начала читать Зося. Я расхохотался: «Серьезно? А просто обжарить – никак?»
Итак, мы взялись готовить. Пассеровали, шинковали, целовались и опять шинковали. Добавляли соль и сахар, пробовали из поварешки, хохотали и прыскали кислой капустой друг другу в лицо. Пересыпали перца, безнадежно попытались его выловить. Наконец, все было готово и мы, закрыв крышкой сомнительное варево, оставили его «томиться на медленном огне».
На мне был пиджак, единственный тогда в моем шкафу: серо-бежевый в елочку. «Say you, say me» – пело радио голосом Лайнела Риччи на углу журчащего холодильника. Зося вдруг прижалась ко мне и подняла глаза.
– Знаешь, я хочу тебе что-то сказать.
– Говори, – я гладил ее шею, чуть отодвинув волосы в сторону.
– Я ..я ..
– Что? Что? – мне вдруг стало жарко. Хотелось снять пиджак, свитер, рубашку.
– Я не знаю, как сказать, – она вдруг еще больше покраснела и заулыбалась.
Опустила голову, прижалась ко мне всем телом. Я обнял ее и легонько поцеловал в макушку.
– Ну что ты? Что? – спрашивал и спрашивал я, пытаясь заглянуть ей в глаза.
– Мне кажется. Я не знаю. Я.. я..Она подняла глаза, и я вдруг увидел слезы. Она улыбалась и плакала одновременно. И я вдруг тоже ощутил, что плачу. Я наклонился к ней, слизнул слезинку, потом другую. Прижался своей мокрой щекой к ее щеке. Мы вдруг разом захохотали. Она шмыгнула носом и уткнулась в мой свитер.
– Я тоже хочу что-то тебе сказать, – неожиданно прошептал я куда-то ей в затылок.
– Давай месте? – она вытерла слезы и теперь смотрела на меня спокойно, просто улыбаясь.
– Давай. – Я немного отстранил ее от себя, чтобы видеть ее глаза. Она светилась.
– У тебя счастливые глаза, – сказала вдруг она.
– И у тебя. Все. Давай, концентрируемся. – сказал я.
– Я, – сказала она.
– Тебя, – я ощущал, как стучало в горле сердце.
– Люблю, – она засмеялась и спряталась в моем пиджаке. А затем подняла на меня смеющееся лицо, все еще мокрое от слез. В двери повернулся ключ.
– Доча, почему так горелым пахнет?
Я приоткрыл крышку кастрюли. На дне кочевряжилась прикипевшая ко дну капуста и когда-то золотистый «пассерованный» лук.
Глава 6. 2023 Зося
Я проснулась с тяжелой головой. Пустая бутылка Шардоне все еще одиноко стояла у кровати. – Всё-таки пить – точно не мое,– я попыталась распутать кудрявый колтун на затылке. От вчерашнего разговора осталось удивительное впечатление. Мне бесшабашно и неотвратимо хотелось его увидеть. Дотронуться. Ощутить. Зарыться. Обнюхать. Короче: надо прекратить пить такими порциями.
Тут я открыла телефон. «Папа умер в семь утра» – писала сестра.
Голова все еще звенела, а пустой со вчерашнего СКАЧАТЬ