Великий магистр революции. Яна Седова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ В этом втором плане Государя нужно было поставить в такие условия, при которых Он не мог бы не отречься. Для этого нужно было доказать Ему, что Его отречение предотвратит гибель армии и смерть Его семьи. Прежде всего в Петрограде создавался бунт рабочих – через рабочую группу ЦВПК – и бунт запасных частей – через друзей-офицеров. Гучков отлично знал характер Государя и знал, что Он не останется в безопасной Ставке, а поедет, узнав о бунте, в Царское Село, как в 1915 г. Он не уклонился от ответственности за возможное поражение, а наоборот принял Верховное командование на себя. Пока Государь едет в Царское, и должен произойти переворот, потому что Он в это время будет изолирован от армии и от верной информации. Вместо того, чтобы убеждать Государя в отречении, нужно предоставить Ему самому убедиться в необходимости этого шага. Вместо отряда, захватывающего императорский поезд, – один или два невооруженных делегата от Думы. Вместо опалы Гучкова при новой власти – его репутация спасителя России. Да к тому же Гучков собирался перехватить у Государя будущую победу в войне. «После своих спортсменских поездок к бурам и на Дальний Восток Гучков считал себя знатоком военного дела и специализировался в Думе на вопросах военного перевооружения России. Это было и патриотично и эффектно», – пишет Милюков[121]. Гучков всерьез рассчитывал на пост военного министра. Он уже дважды мог бы войти в правительство, но ему это не удавалось; после своей деятельности против Императрицы он видел, что при этом Государе он министром не станет.

      Гучков говорил о «посредстве воинских частей, на которые в Петрограде можно было рассчитывать». Та же мысль проводится в докладе охранного отделения 26 января 1917 г.: цель Гучкова – «неизбежный в самом ближайшем будущем дворцовый переворот, поддержанный всего-навсего одной-двумя сочувствующими воинскими частями»[122]. Гучков, разумеется, не мог не понимать, что без поддержки Петроградского гарнизона его переворот невозможен, однако едва ли когда-нибудь удастся определить до конца степень распропагандированности, до которой заговорщики довели этот гарнизон. Если среди рабочих у охранного отделения была постоянная агентура, даже такая, которую не заметил сам Гучков, то в армии последние четыре года никаких агентов по приказу Государя не было. «Надо было видеть радостное, осененное чарующей улыбкой лицо Государя при виде войск, – пишет ген. Курлов. – Нельзя было доставить Ему большего огорчения, будучи обязанным докладывать, что и среди войск распространяется революционное движение. Он совершенно перерождался при таких докладах, не хотел им верить, а все руководившие борьбою с этим революционным движением знают, как затрудняло их и без того нелегкую работу категорическое запрещение Государя иметь среди войск агентуру»[123]. В 1913 г. товарищ министра внутренних дел, по словам Глобачева, «добился высочайшего утверждения циркуляра, запрещавшего всем политическим розыскным органам иметь внутреннюю агентуру в войсках и в средне-учебных заведениях <…> С этого времени розыскные органы СКАЧАТЬ