Трое неизвестных. Михаил Попов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Особенно далеко пошел Олег Мингалев, незадолго до того появившийся в метаметафорической тусовке одаренный художник-поэт из Харькова. Он ходил в шинели, обмотках, питался рисовой кашей, как Хлебников, и агрессивен был в своих замыслах, как сам Маяковский. Сначала он вообще хотел выскочить на сцену Большого зала с оружием в руках. У него осталась от отца-кавалериста старинная шашка времен войны. Олег придумал определенный перформанс – давно мы не брали в руки шашек! Но его отговорили, мотивируя тем, что это оружие, хоть и холодное.

      А что происходило по основному месту учебы, в семинаре?

      Происходили неизбежные, хотя и малоинтересные изменения. Шардаков больше на обсуждениях не присутствовал, а потом вдруг явился в учебную часть с требованием, чтобы его перевели в прозаический семинар. Литинститут маленький, так что его история была отлично известна решительно всем, поэтому у него не спрашивали, а что это ты вдруг? Тем более он предъявил повесть на тридцати страницах под названием «Предательство». В нее, конечно, кинулись вчитываться, но это оказалось аллегорическое сочинение в духе второй части «Фауста», как говорится, и рассмотреть реальные очертания горячей жизненной ситуации сквозь напластования заумного текста было практически невозможно.

      Тем не менее Леше пошли навстречу и предложили семинар Анатолия Анатольевича Молоканова, «тем более ты с ним уже знаком». «Мне все равно». Сфера творческих интересов Молоканова пролегала далеко к северу, в мистических планах беломорских легенд и волхованиях свободного архангелогородского люда. Он в некотором обалдении перелистал недлинный труд Шардакова, но взять согласился, очень уж за него просила Кочережкина, зав. учебной частью. Могут спросить, а как же это Анатолий Анатольевич вел поэтический семинар на Всесоюзном совещании, будучи прозаиком?

      А все очень просто, Молоканов приобрел первую известность как автор поэтического сборника «Ананас севера». Литературная среда очень инертна. Даже выпустив дюжину романов, Анатолий Анатольевич числился где-то там по поэтической части.

      Кстати, «Ананас севера» – это про морошку.

      Миша Вартанов тоже некоторое время не появлялся на семинаре Михайлова, то ли боялся встречи с Шардаковым, то ли мешал медовый месяц, а когда появился, ничего хорошего из этого не вышло.

      Александр Алексеевич был человеком тонким и деликатным, но тут проявил редкую для себя жесткость и разметал подборку Вартанова по бревнышку. Надо сказать, основания для этого были. Сугубое счастье, как, впрочем, и чистой выделки несчастье, автоматически не делают литературного успеха. Вартанов «витал» в своих текстах. «“Я вышел на Капакобану”, – вы пишете. И через страницу: “Я вышел на Пикадилли”. В отличие от вас я бывал и на бразильском пляже, и в Лондоне, однако ничего из того, что вы описываете, там не встречал». Ну, это был вкусовой аргумент шефа. Аргументы, относившиеся к формальной стороне дела, разили больнее. «“Кирпич – паровоз” – это, Миша, не рифма, но еще с большим основанием я должен вам заметить, что рифма “ботинки СКАЧАТЬ