Летняя королева. Элизабет Чедвик

Чтение книги онлайн.

      Он хотел обнять ее с состраданием, но Алиенора отстранилась и вздернула подбородок.

      – Я не дитя.

      Жоффруа опустил руки.

      – Но ты еще очень молода, – ответил он. – А твоя сестра… – Он посмотрел на женщин в саду.

      – Я сама скажу Петронилле, – твердо заявила Алиенора. – Это моя забота.

      Жоффруа покорно склонился, хотя на лице его и проступила тревога.

      – Как пожелаешь, дочь моя.

      Алиенора вернулась к придворным дамам, Жоффруа шел рядом. Дамы присели в реверансе. Дождавшись, когда все поздороваются с архиепископом, Алиенора отпустила их и села рядом с сестрой.

      – Посмотри, что у меня получилось! – Петронилла показала сестре платок, над которым работала. Один угол был усыпан белыми маргаритками с золотыми узелками в центре. Карие глаза Петрониллы вспыхнули. – Я подарю это папе, когда он вернется!

      Алиенора прикусила губу.

      – Петра, – сказала она, обнимая сестру, – послушай, я должна тебе кое-что сказать.

      3

      Замок Бетизи, Франция, май 1137 года

      Людовика позвали к отцу, оторвав от молитвы. Он поднялся в верхние покои замка и вошел в комнату, где лежал больной. Широко распахнутые ставни пропускали легкий ветерок и открывали двойные арки голубого весеннего неба. На столах по всей комнате курились благовония, но едва ли рассеивали зловоние, исходившее от разлагающегося, распухшего тела его отца. Людовик сглотнул подступившую горечь, опустился на колени у кровати и поклонился. Когда рука отца коснулась его макушки, благословляя, он с трудом сдержал дрожь.

      – Встань. – Голос короля Людовика был хриплым от мокроты. – Дай мне взглянуть на тебя.

      Людовик с усилием сдержал мучительную тревогу. Пусть тело его отца и превратилось в раздутую развалину, но в холодных голубых глазах светились ум и сильная воля отважного охотника, воина и короля, заключенные в умирающую плоть. В присутствии отца Людовик всегда чувствовал себя неуютно. Он был вторым сыном, готовился служить Господу, но когда его старший брат погиб, упав с лошади, Людовика забрали из Сен-Дени и сделали наследником королевства. Таково было решение Господа, и Людовик знал, что должен служить так, как угодно Богу, но это был не его выбор – и уж точно не выбор его родителей.

      Мать стояла справа от кровати, у балдахина, сцепив руки и поджав губы – привычное выражение лица, напоминавшее Людовику о том, что она знает все, а он ничего. Слева от нее замерли ближайшие советники отца, и среди них братья матери – Гильом и Амадей. Был здесь и Тибо, граф Блуа[4]. Неясные опасения охватили Людовика с новой силой.

      Король что-то пробурчал себе под нос, как торговец лошадьми, не вполне довольный предложенным животным, кроме которого, однако, ничего не найти.

      – У меня есть поручение, которое сделает из тебя мужчину, – объявил он.

      – Сир? – Горло Людовика сжалось, и его голос зазвучал выше обычного, выдавая напряжение.

СКАЧАТЬ