Мед. Алекс Коста

Чтение книги онлайн.

      – Где конкретно?

      – В Башкирии. Может, в Киргизии… в Туркмении? Да какая разница! Где-то далеко.

      – А, понимаю… Московский шовинизм: все, что дальше Садового кольца, – далеко и «какая разница». Все-таки проверьте! – он подхватил из «шепчущего» лотка два листа. – Список ближайших родственников и знакомых. А это протокол опроса.

      – Хорошо, что не допроса.

      «Хочешь допрос? – Будет тебе допрос!»

      – И еще: проверьте машину и вторую квартиру. Судя по базе данных – на Ленинградке. Вы о ней знали?

      – Да.

      – Ключи от нее есть?

      – Да, есть.

      – Еще проверьте ценные вещи: пропало что-то или нет.

      – Проверю.

      – От квартиры, которая здесь, у вас есть ключи? Вы же расстались…

      – Временно не жили вме-сте… Да, есть.

      Я нащупал в кармане кожаный овал – брелок ручной работы. Я подарил его Юле во время нашей поездки на Сицилию. И получил тогда первое сравнение с бывшим, «гражданским мужем, или парнем, или ухажером»: «Я не девочка! Мне бриллианты дарят!»

      В коробке было два брелока – одинаковые божьи коровки, обе алого цвета: одна с черными пятнами, вторая – с белыми.

      – Я подпишу пропуск и пока идите.

      «Пока идите!» – обрюзгшие Поддубные ухмылялись, а Кочубей по-джокеровски растянул тонкие губы в улыбке: «Ну что, не получилось обмануть следователя? Ха-ха!»

      – Спасибо.

      – Пока не за что.

      – Ваш пропуск, пожалуйста! – сказал очень толстый полицейский в будке на выходе.

      И почему так часто бывает, что крупные люди работают в маленьких пространствах? В будках, в кабинках…

      – Пропуск? Пропуск, да… Я не могу найти… я не могу… – к горлу подкатило что-то, как будто хочется блевать и кричать одновременно. – У меня жена про-па-ла. Же-на…

      – Ну, ничего, разберемся! Следователь разберется… – «будочник» кивнул в сторону кабинета Коломийца. – Жизнь продолжается. Ваш пропуск, пожалуйста… – я увидел его бейдж с символической фамилией Дорогомилов.

      Я, наконец, нашел бумажку.

      – Проходите, пожалуйста, – Дорогомилов нажал на кнопку, вертушка пикнула и провернулась.

      На ступеньках БРОВД, как жители «Золотого» называют ОВД на Бронной, я вдохнул новый воздух. Не режуще-колючий, как час назад, когда шел сюда, а влажно-терпкий – запах ранней московской весны.

      Жизнь продолжается.

      Последнее время разные люди говорили мне это в разных ситуациях. Первым был водитель, который привез мешки от Юли. Улыбчивый крепкий парень на ржавой «Газели», наверняка утром ест наваристый суп, а на выходных едет на рыбалку с сыном. Выгружая черные мешки-пузыри, он кивал, слушал мои пьяные жалобы, советовал что-то из разряда «Такая хрень, брат», а подытожил тем же – «Жизнь продолжается». Давние знакомые, бывшие коллеги, которых даже уже забываешь поздравлять с днем рождения, но вдруг иногда встречаешь, в один голос повторяли: СКАЧАТЬ