– Волков, я рекламу делаю для этого тендера. Ты идиот.
«Обиделась, ничего себе…»
– Жень, она с ним счастлива. Сына ему родила, понимаешь? И живёт дальше. А ты потеряешь бизнес, если и дальше будешь себя жалеть.
– Всё сказала?
– Жень, – Наташа посмотрела на меня с толикой сожаления и жалости.
– Пошла вон, – произнес шипя сквозь зубы, понимая, что она права. Во всём. Но слишком муторно мне было признавать свои ошибки сейчас. Легче было прогнать подругу, чем согласиться с ней.
Самойлова дёрнулась и сжала губы в тонкую полоску. Огонёк в глазах вспыхнул. Но женщина промолчала, удостоив меня убийственным взглядом, и уверенной походкой прошла к выходу. Хлопнула дверь.
«Да, Джекс… Ты действительно идиот…» – я сделал глоток чуть остывшего чёрного кофе.
Смакуя горечь, явно не от бодрящего напитка, запустил чашку в стену. Осколки разлетелись по всей кухне, а остатки напитка растекались чёрным пятном.
После успешного подписания контракта с финнами я заглянул в переговорную. Наташа собирала документы, выключала аппаратуру. А я, сведя брови, засунул руки в карманы брюк и наблюдал, собираясь с мыслями. Чувствовал себя ужасно виноватым. Так оно и было. Накосячил. А Самойлова ещё выручила: устроила будущим клиентам охрененную презентацию и очаровала так, что они были тёпленькие, когда я ворвался с извинениями. Было вдвойне гадко от самого себя.
– Наташ, – она оторвалась от дел и посмотрела на меня в ожидании дальнейших слов. – Спасибо тебе.
– Это моя работа, Евгений Анатольевич, – от холодного тона пиарщика меня передернуло.
– Нат, – я схватил её за руку, когда она проходила мимо меня. Самойлова посмотрела на руку, перевела равнодушный взгляд на моё лицо.
– Руку отпусти, – она была опасливо спокойна. Всё ещё обижалась на меня.
– Натусик, – она скривилась, терпеть не могла, когда её так называю. – Ну, прости. Я хотел тебе предложение сделать. В знак моей крепкой дружбы.
Наташа вскинула брови в удивлении и оторопев сделала шаг назад.
– Волков, ты ещё не протрезвел?
Растянувшись в улыбке довольного котяры, рывком притянул к себе. По-дружески обнял подругу, а та замерла и, кажется, не дышала.
– Натусик, бросай своего Гаврилова и переходи ко мне. Дам тебе кабинет, будешь рекламу мне ваять, а?
Самойлова отодвинулась и, скептически подняв бровь, спросила:
– А тебе что?
Выдавив смешок, добавил:
– Да, вот такая меркантильная зараза Женя Волков. А ты – меня прощаешь, не дуешься, не опекаешь и рассказываешь, где научилась вскрывать замки.
– Что-то до хера, Жень, условий.
Мы продолжали обниматься, перешёптываться и начинали уже ржать. Я любил её. Но это СКАЧАТЬ