Фаворит императрицы. Нина Соротокина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в дверь, отряхнулся, как мокрая собака после реки, и грустно посмотрел на Родиона.

      – Флор, ты ли это? Откуда? Как ты меня нашел?

      – Да уж нашел, барин. С помощью Божьей и добрых людей. Позвольте сяду, задрог очень.

      – Конечно. Григорий! – крикнул Родион во весь голос.

      – Ни, ни, барин, тихо. – Флор рванулся к Родиону, словно хотел зажать ему рот рукой, но вовремя опомнился, только часто задышал от тревоги.

      – Но денщик камин разожжет и поесть тебе даст, – шепотом сказал Родион.

      – Ничего этого не надо. Вы лучше дверь в камору притворите, дело-то мое секретное. Ведь я в бегах.

      – То есть как? – Родион уже наливал продрогшему слуге водки, но, услышав его признание, так и замер с чаркой в руке. – Ты от отца моего сбежал?

      Теперь пришла очередь удивляться Флору.

      – Неужели вы до сих пор ничего не знаете?

      – А что я должен знать, говори толком?

      Надо отдать должное старому слуге. Он не брякнул свою страшную весть сразу, а постарался смягчить ее, для чего встал, потоптался, пожевал губами.

      – Арестование у нас приключилось третьего октября. Всех взяли. И их сиятельство, и благодетельницу матушку вашу, и слуг, кои в близости стояли. Я в те времена был в деревне, меня и не тронули. – Он сам вынул из послушных пальцев Родиона чарку водки, выпил ее, крякнул и отерся мокрым рукавом. – Я от благодетельницы барыни письмо к вам привез.

      Весть, принесенная слугой, сразила Родиона, последние слова Флора он просто не услышал. Мысли одна другой проворнее и глупее зашевелились вдруг в голове разом. Он-то, дурак, увидев Флора, решил, что отец выслал ему обещанные деньги, и покупка пусть не крапчатой кобылы, но вороного жеребца состоится. Почему он ничего не почувствовал, увидев запорошенного снегом слугу, почему душа не возопила о постигшей отца беде? Флор еще толкует что-то про мать. Значит, и она, кроткая, в бежевом роброне[14], который он так любил, в чепце с брюссельскими кружевами… на лавке, в тюремной камере.

      – Но ведь это ужасно! – выдохнул он наконец.

      – Позвольте ножичек – взрезать, – деликатно допросил слуга.

      Родион посмотрел на него дико, но, ничего не сказав, протянул нож для разрезания бумаги. Флор стащил с себя теплый кафтан, подрезал подкладку, вытащил свернутое в трубку письмо и протянул его Родиону. Тот с трудом развернул подмокшую, словно жеваную, бумагу. Написано было убористо, мелко. Буквы плясали перед глазами, не складывались в слова, так оголодавший человек при обильной еде не может глотать, кусок не лезет в горло.

      – Они живы?

      – Матушка ваша точно жива, а про их сиятельство не знаю, их отдельно содержат, и туда доступа нет.

      – Какие вины за ними числят?

      – Откуда же нам знать? Мы люди малые. Но думаю, взяли их за дерзновенные поступки и поношение здравствующей СКАЧАТЬ