Пушкин путешествует. От Москвы до Эрзерума. Лариса Черкашина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ приезда Пушкина (благодаря трудам армии) ставшая «колесной», а значит, проезжей и для повозок.

      «Дорога наша сделалась живописна. Горы тянулись над нами. На их вершинах ползали чуть видные стада и казались насекомыми». Яркие впечатления от кавказских красот прерываются размышлениями о причинах воинственности черкесов и благосклонности осетинцев.

      «Кавказ нас принял в свое святилище», – торжественно замечает поэт. Но не его коренные жители. Где – то под Ларсом Пушкин отстал от конвоя, залюбовавшись яростным бегом Терека, и услышал крик одного из солдат: «Не останавливайтесь, ваше благородие, убьют!» В Ларсе, на ночлеге, поэт нашел у коменданта список «Кавказского пленника» и «перечел его с удовольствием».

      Хвала тебе, седой Кавказ…

      Истинный поэтический восторг вызвала дикая красота Дарьяльского ущелья. Но. «Скоро притупляются впечатления. <…> Я столь же равнодушно ехал мимо Казбека, как некогда плыл мимо Чатырдага», – признается Пушкин-путешественник.

      Вблизи селения Казбек Пушкин встречает собрата, персидского поэта Фазиль-Хана, в составе «искупительной» миссии ехавшего в Петербург: оба сожалеют, что знакомство их коротко. На следующий день Пушкин набрасывает первые строки послания Фазиль-Хану: «Благословен, и ты поэт»; испещряет лист рисунками: кавказским пейзажем, автопортретом в папахе, фигурой грузинки. И ставит помету: «25 мая. Коби».

      Впереди – Крестовый перевал: Пушкин отправляет свою коляску обратно во Владикавказ, а сам продолжает путь верхом. Но вот опасный перевал преодолен, и поэт уже восхищается мгновенным переходом «от грозного Кавказа к миловидной Грузии».

      В воскресенье 26 мая Пушкин выехал из Квешети, добрался до Пай-санаура (Пасанаури) и, «не дождавшись лошадей», отправился пешком до Душета. Весь день поэт в пути, – как символично, в свое тридцатилетие! Поздним вечером, в изнеможении, добрался он до городка, что в пятидесяти верстах от Тифлиса, где и заночевал на квартире тамошнего городничего, старого грузинского офицера. Вернее, промучился всю ночь из-за несносных блох!

      «Я оставил Душет с приятной мыслию, что ночую в Тифлисе». Вместе со знакомцами – графом Мусиным-Пушкиным и Шернвалем – поэт продолжил путь. В Мцхете путешественники переправились через Куру «по древнему мосту, памятнику римских походов», и «крупной рысью, а иногда и вскачь, поехали к Тифлису».

      В грузинской столице Пушкина ждал поистине жаркий прием: и в знаменитых тифлисских банях, где дивился он искусству местного банщика; и среди горожан, давших в его честь «праздник в европейско-восточном стиле». Звучала музыка: «песельники, танцовщики, баядерки, трубадуры всех азиатских народов, бывших тогда в Грузии», играли и пели для первого поэта России. Пушкин был необычайно весел, находясь «в счастливом расположении духа». «Он часто вскакивал с места после перехода томной персидской песни в плясовую лезгинку, – свидетельствовал очевидец, – бросался слушать или видеть какую-нибудь тамашу грузинскую или имеретинского импровизатора с волынкой». СКАЧАТЬ