В ночном лесу шёпот слышен далеко: «Чи Ши; Чи Ши; Чи Ши» – самое модное ночное приветствие последних лет. В ответ, оттуда, где крылья хлопали – Чи Ши; Чи Ши! И голос, совсем не птичий – Хто цэ?
– «Палий», друже Зверхныку. Зи мною пьять людей.
– Выходь!
Майор выходит из тени, уже в центре полянки останавливается. Из кустов четыре силуэта навстречу выплыли. А в тылу ребята щёлкнули предохранителем автомата, готовы к огневому контакту. Нет сомнений, бандиты тоже готовы. Нервы у всех ни к чёрту, шестой год войны. Сорвался выстрел, но майор раньше упал. Лежит на открытом месте, бревно-бревном. Над ним пули густо-густо, в голове пусто-пусто.
В лесу прицельный огонь возможен только с дерева. Если лежишь, как все, за пеньком, твоя пуля травинки, ветки посшибает, такую причудливую траекторию выпишет, что не угадать. Стрелка спасает густой огонь, хоть одна пулька, да чавкнет, впиваясь в плоть врага. Вот и ждёт грешное тело этот укол, до судорог ждёт. Сердечко захолонуло, в ледышку превратясь. Мыслишка пробивается – А как там Ясь?
И услышал майор тишину. Все диски-магазины опустели, все пули улетели. А люди – все умерли? Сел. Топочут, прибежали. Все трое. Живы!
– Фёдор Петрович, вы как?
– Не Петрович, а Зверхник! Встать помогите. Ноги не слушаются. Отлежал, чуть не уснул. А Ясень где?
– Оружие собирает.
И тут выстрел. Все на звук побежали, опытные, храбрые, а мальчишку послали одного. Кого-то волокут! А мальчишка сам идёт! Доложите по форме!
Ясь переживает, голос срывается. Перестрелку он в кустах пересидел, а когда за оружием пошёл, недобитый бандит в него промазал.
Ночью тихо в лесу. Бандиты в рядок уложены на полянке. Все четверо. Пустыми глазами в чёрное небо уставились, Луна от них отвернулась. Завтра милиционеры займутся, вывезут на телеге в село, проведут опознание, завершат погребением. Обернись по-другому, чекистов просто так бросили бы. Воронью да волкам, на радость. Уходит маленький отряд. Для него открыто завтра: окончание рейда, письма родных, радость друзей, слава, горячая пища, баня наконец.
НИКТО НЕ ЗАБЫТ
Вернули в Москву Лозовских, комнату дали, начала молодая семья быт обустраивать. Страна от военного «НАДО» переходила к мирной жизни. Фронтовики возвращались «На исходные», довоенные позиции: родные города и сёла; заводы и фабрики; колхозы и другие формы общественной жизни. С удивлением обнаруживали несоответствия между мечтой фронтовой и реалиями. Большинство находило своё место в новой жизни, война научила бороться с трудностями. Разочарованные шли в бандиты. Армия СКАЧАТЬ