ПереКРЕСТок одиночества – 4. Часть 2. Дем Михайлов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ а злой ветер гонит над ними колкие снежные бури вперемешку с ледяными иглами. Все сорок лет заключения в голове узника пульсируют все те же самые слова – снег и лед. Ведь это, где он окажется сразу после освобождения и будет вынужден пробираться через торосы и снежные холмы до ближайшего убежища. Если сможет дойти, то скроется внутри теплой норы на остаток жизни и быть может уже никогда не покинет убежища. Разве что захочет стать охотником – и тогда снова столкнется с этими пугалами вживую. Но даже оставшись внутри убежища навсегда, ты не избавишься от снега и льда – из них топят воду для мытья и питься, в ледниках хранят мясо, по стенам у входа тянется снежная изморозь, стараясь забраться поглубже и вновь уколоть твою душу легким испугом…

      И наконец ты настолько привыкаешь к снегу и льду, что просто перестаешь воспринимать их на слух как нечто абсолютно обыденное. Возможно, так к снегу относятся жители крайнего севера, где даже коротеньким летом можно наткнуться на снежное пятно на траве, а стоит копнуть, и лопата ударит о лед вечной мерзлоты.

      Возможно, именно поэтому луковианцы не обратили внимания на столь частую мелочь.

      Снег и лед.

      Все, кто забрался особенно глубоко в лабиринт сераков и кто имел средства связи с базой, постоянно упоминали в своих докладах снег и лед. И, честно говоря, только после того, как Милена привлекла к этим упоминанием наше внимание, я заметил, что это действительно как-то необычно.

      Почему необычно? Да потому что, когда человек идет по привычной ему местности, скажем, по асфальтовой дорожке в парке, комментируя при этом свое путешествие и описывания окружение, скорей всего он не станет упоминать саму дорожку. Он с упоением расскажет о красивом старом дереве, о большом замшелом камне, о указывающей куда-то табличке… но он не станет описывать асфальтовую дорожку под ногами или же упомянет максимум один раз.

      И уж точно ты не ожидаешь от исследователей постоянного упоминания льда и снега. Не ожидаешь, но при этом пропускаешь мимо ушей, считая ненужной подробностью. Все это сохранилось лишь благодаря придирчивой старательность луковианцев, записавших все переговоры вплоть до последнего слова.

      У тех, кто добрался до желтого сектора, начинающегося примерно за сто-сто двадцать метров, звучало это примерно так: «Потихоньку иду дальше. Снег похрустывает. Ледяные бока блестят. Тут проход завален – снег и лед легли вперемешку. Очень красиво! Завораживающая снежная красота. Так… обошел большой пик справа. Он стоит крепко. На ходу веду рукой по льду. Дальше проход пуст – пройду свободно еще на три метра вперед. Снежная пыль падает сверху – хочется смотреть и смотреть…».

      Запись от следующего погибшего, незадолго до последнего выхода на связь:

      «Я где-то на середине, думаю. Устал, но больше от перенапряжения. Поел снежка и стало легче. Это детское СКАЧАТЬ