– Не улавливаю. А он здесь каким боком?
– А это уже решать тебе, – без тени улыбки заметил Калагано. – Потому что это Скунс заказал твоего мальчишку у «Радужного дома». И если один Скунс сам по себе для тебя, возможно, не так уж страшен, то с возможностями Пантеры… Сам понимаешь.
Синий сумрачно выпустил изо рта струйку дыма, криво усмехнулся:
– Боишься связываться? Тогда зачем вызывал меня? Нет пацана – нет проблем.
Огайло прикрыл глаза, делая вид, что полностью погружен в смакование вина. Когда ответил, было не понятно иронизирует он или говорит серьёзно.
– Либкиндеры не похищают детей из семей, иначе сам понимаешь, так упрочить своё влияние им было бы довольно сложно. Общество любит поговорить о детях как величайшей ценности, но охотно избавляется от сирот, бродяжек и… ксеносов. Когда шли погромы эделгийских кварталов, "Радужный дом" уже выходил на меня, интересовался эделгийскими детишками. Еще бы! Творилось бог весь что, исчезали целые эделгийские семьи. Так вот, знаешь, я отказался. Меня бы не поддержали бы здесь, и не поняли бы там, свяжись я с такими, как "Радужный дом". А тут вдруг ты. Не отдаёшь мальчишку в семью, не забираешь и не платишь алименты на его содержание. Нужен он тебе или нет? Это уже не моё дело. Хочешь забрать его – забирай, хочешь продать – продай. Только, ради Маташати, – в голосе Калагано прорезались раздражённые, нетерпеливые нотки, – сделай это сегодня! И избавь меня от своих ничтожных проблем.
Он откинулся на спинку кресла в знак того, что разговор окончен.
Ветерок из окна качнул лёгкие занавески – по лицу эделгийской богини скользнули неприятные красные отблески. Амега машинально потёр правую ладонь – место, где притаилась татуировка со змеёнышем.
Никогда он не любил возвращаться на Землю. Вот, млять, почему?!.
Покинув офис Калагано, Амега сел в машину, велел «близнецам» остаться снаружи, а сам вынул из кармана одноразовую карту: один номер – один звонок, и задумался. Бывают такие номера, что дважды подумаешь прежде, чем наберешь.
Таким без сомнения являлся номер предводителя змееловов Хасана Калеченого.
В системе гелиопейских секторов влияния, Дейса занимала нейтральное место. По неписанным правилам, здешние авторитеты не вмешивались в деловые отношения крупных воротил бизнеса и выступали кем-то вроде хранителей «порядка» – неписаного воровского закона и третейских судей в спорах «чести», если таковые возникали. Именно поэтому на Дейсе концентрировался самый крупный общак Гелиопеи. Чтоб получить «золотой кредит» из общака нужно было очень постараться и заслужить доверие авторитетных людей на Дейсе. Тогда, с одной стороны, заемщик до полного возвращения долга практически получал статус неприкосновенности, а с другой… Амега очень не хотелось, чтобы Хасан Калеченый усомнился в его платежеспособности.
Синий прижал карту к сканеру, по памяти набрал ряд знаков. Над панелью замерцало вирт-окно СКАЧАТЬ