Неокантианство Восьмой том. Сборник эссе, статей, текстов книг. Валерий Алексеевич Антонов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ осознание действительной истины; как я уже говорил, религия, а также, можно сказать, вся истинная мораль, имеет здесь свою отправную точку, которую Кант уже по-своему признал.

      Но и здесь Кант остановился на пороге. А именно, вместо того чтобы после признанной недостаточности опыта как источника знания, ведущего к действительной истине, искать более глубокого познания самого себя, он оставил последний как трансцендентный, выходящий за пределы всякого знания, и в конце концов снова обратился к опыту и явлению и не захотел принять априорное как основанное на самом себе, а лишь как условие возможного опыта, т.е. фактически как вспомогательную гипотезу. Подобная вспомогательная гипотеза должна иметь практическое значение и по отношению к религии и морали.

      Однако, подобно тому, как выход за этот фактически узкий трансцендентально-критический порог неизбежно лежит в самой природе дела, так и у Канта нет недостатка в следах, указывающих на такой выход, хотя бы намекающих на его возможность и даже содержащих невольные импульсы к нему.

      Кант прямо признает, что явление обязательно предполагает явление: «Было бы нелепо, если бы явление было без того, что явилось». Эту же мысль высказывает Герберт Спенсер, утверждая, что относительное, а по его мнению, только познаваемое, не могло бы быть, если бы не было абсолютного. Далее нам остается только осознать, что то, что обязательно должно быть предпослано явлению, действительно лежит в основе явления, присутствует в нем и является именно тем, что в нем появляется, т.е. тем, что есть само по себе, тем, что действительно, которое, с одной стороны, не является явлением как таковым, не появляется, а с другой – является тем, что появляется и проявляется, хотя бы опосредованно, через явление. Действительно, можно сказать, что именно в понятии самосуществующего проявиться, возникнуть в явлении – о чем более подробно будет сказано ниже. Точно так же неизменное, тождественное самому себе, без которого не могло бы произойти никаких изменений, есть именно то (как бы парадоксально это ни звучало), что изменяется в изменении, как и в понятии неизменного (бесконечного, вечного) входить в конечность и изменение и становиться активным в них и через них.

      То, что кантовская вещь-в-себе не может оставаться в резко оборванной абстракции и отрицании, а должна быть, по крайней мере, поставлена в позитивное отношение к явлению, уже было признано с нескольких сторон. Так, Шопенгауэр хочет понять вещь в себе как – по общему признанию, слепую, неразумную – волю к явлению. Для посмертного Шеллинга – это божественная произвольная воля, которая вдыхает полноту и движение в априорное категориальное сплетение и тем самым производит появляющийся реальный мир. Герберт Спенсер видит в своем Абсолюте сверхъестественную силу, не поддающуюся дальнейшему определению, которая господствует над кажущимся, естественным СКАЧАТЬ