Неокантианство Восьмой том. Сборник эссе, статей, текстов книг. Валерий Алексеевич Антонов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ нашего мышления». Отсюда следует только, что нельзя (вместе с Дробишем, стр. 13) объявлять сомнительным бытие таких вещей самих по себе, даже если бы вздумалось сослаться на какие-либо слова самого Канта; нет, их бытие должно утверждаться в мысли так же безусловно, как мыслитель утверждает свое собственное бытие; сомнительной остается лишь их сущность, т.е. способ их бытия. Теоретически все знания о них изначально отсутствуют, но в мышлении их «существование без знания того, как они устроены», несомненно. Поэтому у Канта и благодаря Канту не может быть «скептического идеализма», поскольку такой идеализм относился бы не к их сущности, а к их бытию.

      Суждение Дробиша на стр. 28: «В теории познания Канта вещи сами по себе не принадлежат к ее фундаментным камням и не образуют краеугольного камня, но являются – лишь межевыми камнями». Это верно, но только если добавить ограничение: до тех пор, пока до них доходит критика «чистого теоретического разума», ибо критика «практического разума» оседает на этих пограничных камнях и тем самым делает их своим фундаментом. Ибо именно это означает различение «интеллигибельного» или «интеллектуального мира» от мира чувств, на котором уже основано учение об эмпирическом и интеллигибельном характере и который затем ясно представлен в «Основаниях метафизики нравов». Там, в заключительном разделе («О крайнем пределе всякой практической философии»), он заявляет: «Понятие интеллектуального мира есть, следовательно, лишь точка зрения, которую разум считает необходимым отделить от видимости, чтобы мыслить себя как практическую». И: «Воображая себя интеллектуальным миром, практический разум не преступает его границ, но он преступил бы их, если бы захотел заглянуть в него, вчувствоваться в него». И, соответственно, в «Критике практического разума» (издание Кехрбаха, стр. 158) Кант говорит о своих постулатах: «Это не теоретические догмы, а предпосылки в непременно практическом смысле».

      В защиту утверждений Канта о вещах в себе Дробиш справедливо указывает на его различие между познанием и мышлением. Согласно Канту, мы должны уметь если не познавать вещи сами по себе, то, по крайней мере, мыслить их, действительно «мыслить себя в них», о чем ясно говорит страница XXVI предисловия ко второму изданию «Критики чистого разума», цитируемая самим Дробишем, и что далее говорится в «Критике практического разума» (Kehrbach, стр. 163): «Здесь теоретический разум не имеет ничего другого, как просто мыслить эти объекты посредством категорий». Таким образом, он должен сначала мыслить их через модальную категорию существования или действительности, как мы уже показали выше. И если Кант в другом месте опять-таки сказал, что мы «не можем применить ни одно из наших понятий рассудка к вещам самим по себе» (Дробиш стр. 12), то здесь не хватает только дополнения: чтобы возникло познание – для того, чтобы постичь господина в его положении и не понять его превратно. Соответственно, мы должны уметь мыслить вещи сами по себе и через категорию причины (как причину явлений), сколько бы против СКАЧАТЬ