Семьдесят два градуса ниже нуля. Владимир Санин

Чтение книги онлайн.

      В камбузе было холодно, но покойно, никому не хотелось плестись по морозу к тягачам и до утра в одиночестве ишачить за рычагами.

      – Вернусь, – размечтался Тошка, – приду к Синицыну в гости. Такого человека, как я, он примет с уважением – (Тошка мимикой изобразил уважение, с каким отнесется к нему Синицын), а я ему: «Сымай штаны!» А он: «Какие такие штаны?» А я: «Твои, – взамен тех, что у меня сгорели по твоей милости!» Деваться ему некуда, сымет штаны, а я ему: «Пес с тобой, – таскай, куда тебе на улицу с голым задом!»

      – Паяц! – неодобрительно глядя на развеселившихся товарищей, буркнул Сомов.

      – Валера, одолжи на перегон Тошку! – отмахнувшись от Сомова, попросил Давид. – Вернемся – месяц пивом поить буду!

      – Как это так одолжи? – заважничал Тошка. – Я тебе, брат, не какой-нибудь Фигаро. Этак каждый начнет канючить: «Давай мне Тошку!» Вас вона сколько, а Тошка один.

      – Ладно, езжай до Комсомольской с Давидом, – с лаской в голосе сказал Гаврилов. – Только не заговори его допьяна, собьется с курса и загонит машину на Южный полюс. А ты, племянник, – (к молчаливому Леньке), – не вешай нос, а то я подумаю, что ты барахло свое жалеешь. Сдирать стружку с тебя пока не стану, тем более Петя не разрешит, раз ты ему хлеб и бифштексы выручил. Ну, сыночки, по коням!

      – Спасибо, матерь кормящая, – поклонился повару Валера.

      – Приходите еще, не стесняйтесь, дорогие гости, – заулыбался Петя.

      – Что в журнале записать, батя? – спросил Маслов.

      – Прокладки, – хмуро ответил Гаврилов, не в силах отвести взгляда от окурка, который после него досасывал радист. – Запиши, что Плевако не сменил, а Гаврилов, сукин сын, не проверил. И про разбитые горшки – наши потери – запиши, чтобы главбуху доставить развлечение.

      – Ты, друг, не обижайся, – натягивая на голову подшлемник, сказал Леньке Игнат. – Ну, ляпнул сгоряча.

      – А я и не обижаюсь! – вызывающе ответил Ленька. – Думай только, когда говоришь, понял?

      – Хорошо, хорошо, – дружелюбно сказал Игнат.

      И походники разошлись по машинам.

      Не бывать бы Леньке в Антарктиде, если бы за него, родного племянника, слезно не молила Катя. Очень не хотелось Гаврилову брать Леньку, но ни в чем он не мог отказать жене. Для виду поупрямился, поворчал и уступил. Полина, Катюшина сестра, в голос выла, просила зятя возвратить сына человеком. Гаврилов сердился – Антарктида, мол, не исправительная колония, но в глубине души был польщен. Пообещал, что проследит, выбьет дурь из ветреной головы. Сестры наделяли его чрезвычайными полномочиями, а Ленька слушал и ухмылялся. Против Антарктиды, впрочем, он не возражал: слава, нагрудный значок да деньги, и, говорят, немалые. Великодушно позволил себя оформить и поехал на край света – превращаться в человека, как докладывал дружкам на проводах.

      А Леньку брать Гаврилов СКАЧАТЬ