Как разлагался пластик. Вера Саровская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Брошенные, скулили под холодным, мерзким дождем. Михаил оставался неприступным: «Нельзя вам сюда, я работаю». Вот нарисовались невнятные образы. Второй план заняло очертание озера. Пока серое, словно над водой нависли угрюмые тучи. Вблизи разрослись статные сосны. На переднем плане черточка за черточкой нарисовался силуэт человека. Еще два по сторонам. Они гораздо ниже первого. Дети не иначе. Чуть в стороне появляется…

      Очередной протяжной вой оторвал от работы. Михаил зажмурил глаза. Крепко сжал карандаш, едва не переломил надвое. Рука замерла над столом, ослабла хватка, деревяшка упала, сломался грифель. Михаил неторопливо спустился по шаткой дряхлой лестнице на первый этаж. Взял кусок привезенного хлеба и выскочил на улицу, невзирая на дождь.

      – Чего ты воешь, ну? Я ведь сказал, что занят!

      На улице темень густая. Он и не заметил, как просидел до глубокой ночи. Собрался возвращаться, но раздался лай. Михаил повернулся: в черноте тускло светились глаза.

      – Ладно, иди сюда, есть у меня что-то.

      Пес не шевельнулся.

      – Иди, иди скорее.

      Глазки светились все ближе, лапки зачавкали по грязи. В голове щелкнуло. Картинка застыла. На фотографии проявился некрупный, чумазый пес. Шерсть кудрявая, кончик хвоста отсечен, торчащие уши походили на открытый конверт.

      Вымокший зверь подошел к хозяину усадьбы и малость царапнул тому душу, заскулив безотрадно.

      – Умеете же вы привлекать внимание, чудные создания.

      Михаил игриво потрепал собаку по сырой шерсти. Угостил бородинским сухариком. Пес вертел мордой, но не сводил взгляд. В нем Миша разглядел то, что пожелал сразу забыть. В груди сдавило все, но он резко отвернулся, разорвал гипнотическую связь и залетел в дом. Пес не успел даже посмотреть ему вслед. Уставился после на дверь и так просидел до утра.

      Торопливо поднялся наверх. Три стука. Дверь распахнулась. Нельзя, я занят. Щелчок замка. Удобно расселся, новый карандаш в левой руке, замер, на холст таращится. Художник принял обыденный напряженный вид. Он зажат, сосредоточен. С лица не сходила натужная гримаса, но на самом деле внутри царила рассеянность.

      Миша к холсту больше не притронулся. Мысли бегали разные. По правде, он и сам не знал, что пишет. О результате и думать было смешно. Нередко он оставлял проработку идеи и ограничивался лишь всплеском эмоций. Он был убежден, что талантливый мастер не обязан закладывать смыслы. Они родятся там независимо от его ожиданий и убеждений, а когда работа будет окончена – каждый найдет в ней свое.

      Впечатления – лучшая творческая пища, питательней не сыскать. Но ненадежный подход вызывал опаску, ведь случались моменты, когда приходилось часами смотреть понапрасну в холст. Михаил неизменно садился за работу каждый день. Иногда тужился. В другое время порхал. Эликсир плодотворности находился непросто. Отправишься за ним – не найдешь. Выйдешь по другому делу – запросто. Он жалел, что СКАЧАТЬ