Серебристый «Шеро» спускался по серпантину, лобовое стекло слепило на солнце. Хорошо, Лиенна не видела, а то бы взбесилась опять. Концерном «Шеро» до войны владела её семья, Азари фон кто-то там. Родословная на века вглубь, а расправились с ними гувернанты единственной наследницы, и сама наследница теперь вне закона. Любой бы взбесился, когда судьба вот так с тобой.
Я разглядывал скруглённые формы «Шеро», хищно сощуренные передние фары. Шестьсот коняшек под капотом. Ах, красавец! Коммуны в нём ничегошеньки не изменили, классическая модель совершенна. Жаль, что мы ему такой конец уготовили.
Водитель ехал один, причёска – волосок к волоску, на белой рубашке – узел галстука. Харя загорелая, не то, что наши – бледные, как у трупов. Мы ещё выбираемся на солнце, а Нили на нашем фоне – снежинка, хоть Аби и заставляет всех каждый день под щелью в Большом зале сидеть.
Я досчитал до пятидесяти, никто не показался за «Шеро» из-за перевала, а скорость у него приличная. Наш случай.
– Закругляйтесь! – крикнул я Карвелу. – Нили, сюда.
Всякие дельцы часто мотались тут и, бывало, наличных возили до хрена. Пусть просто на домашние расходы в кошельке везёт. У владельца «Шеро» с собой столько, что колымагу того оспенного всю купить можно – с водителем, резиновыми ковриками и освежителем воздуха.
– Тар, что за холмом?
– Утро.
Да, он такой, я уже говорил.
Карвел давал Нили последние инструкции, вытащив стираные коммунские шмотки из плотно замотанного пакета, чтобы запахов не напитались. Отрез ткани плотно перемотал грудь омеги, чтоб не выступала – у бет-то всё плоско. Почти новая куртка на Нили висела – она похудее Лиенны. Голубые штанишки обтягивали стройные ноги.
Теперь, без привычных штопаных вещей из пещеры, с ровно лежащими волосами до плеч, Нили запросто сойдёт за коммуна, просто тощеватого.
– Похожа? – Она подошла ко мне, поправляя куртку.
Похожа была. На омегу. Так, что присосаться хотелось к наивно открытому рту.
– Камни сними, – опомнился я.
Чуть не забыл. Бета с серьгами – абсурд, перед кем им кокетничать? Довоенная мода всем подряд уши колоть потом многим вышла боком; издали ясно – не коммун. Мы себе ещё в сопливом детстве калёной иглой зарастили, и следа нет. Ну, кроме Тара, тот наотрез снимать отказался, типа ему отец повесил, память…
Нили поспешно сунула «гвоздики» с ониксами в карман. Карвел и Гай присели в лесополосе, я вжался в кювет за джипом, в серой куртке с бурьяном сливался.
– Тар, мы начали.
– Понял.
Теперь он должен был следить с двух сторон, чтобы нам не помешали.
Нили вышла на дорогу. Я увидел из-под джипа её сияющие белизной кроссовки и снял пистолет СКАЧАТЬ