Он опять протяжно застонал и, к его удивлению и восторгу, что-то совсем рядом шевельнулось. Нет, это была не крыса, это шевельнулось так, что скрипнула ещё добротная кровать. И окрылённый надеждой Карло застонал что было сил, вложив в этот стон всю боль души, что накопилась у него за утро. И какова же была его радость, когда он услышал грубый, женский голос – музыку.
– Да что же вы, синьор Карло, ревёте, как стельная корова, всё утро. Что вы там себе думаете, что вы там Карузо какой-нибудь? Всю ночь с вами мучилась, да ещё и утром не даёте поспать. Спите вы уж что ли.
Эта речь показалась Карло спасительной песней, свежим ветром гор. «Всё не так уж плохо», – подумал Карло и прохрипел сдавленно:
– Надо выпить.
Фраза немым вопросом повисла в воздухе и осталась без ответа. Ещё бы, ведь в ней не было ни силы, ни энергии, а только вялое заискивание и просьба. Поняв свою ошибку, Карло отбросил трусливый тон просьб и уже прорычал, насколько мог рычать человек в его состоянии:
– Выпить дай!
– О, Господи, когда же вы нажрётесь, всю ночь жрали-жрали, жрали-жрали, а утром не успели глаза продрать, а уже снова жрать этот ром поганый. Спите уж что ли, а не то, не ровён час околеете, и лежи потом с вами, с мертвяком, как дура.
– А ты и есть дура! Выпить дай!
– Ой, да ну вас! – окончила разговор неизвестная дама и заскрипела кроватью, очевидно, поворачиваясь к Карло задом. – Спите уж что ли.
Но Джеппетто был не из тех, кто легко сдаётся. Собрав всю волю и наплевав на подкатывающую к горлу тошноту, он сжал кулак и что было сил ткнул им в сторону собеседницы. Ткнул и попал во что-то мягкое.
– Дай выпить, а то убью.
– Да что же это такое, всю ночь пил и дрался, а утром опять спозаранку за вчерашнее принялись. Ни стыда, ни совести у человека, – закудахтала дама, – да где я вам выпить возьму, если вы вчерась весь ром дожрали, что ничего не осталось. И дерётся же ещё, кобель старый, прямо мёдом не корми, дай ему кулаками людей с самого утра потыкать. Иначе, видно, ему и дня не будет.
– Выпить, – ответил Карло, чувствуя, что силы его на исходе.
– Вот раздирает его, окаянного. Нету, я вам итальянским языком говорю. Нету.
– Выпить, – не сдавался Джеппетто.
– Да чтоб вас геморроем раскорячило, – взвизгнула женщина и соскочила с кровати. Карло услышал, как её босые ноги шлёпают по грязному полу, а потом и увидел её. Это была шестнадцатилетняя толстуха, дочь мясника с соседней улицы, которую Карло спортил ещё два года назад, но имени которой сейчас вспомнить СКАЧАТЬ