Надеваю туфли-лодочки и становлюсь немного выше. Волосы оставляю распущенными, но перекидываю их через одно плечо. Наношу немного туши на ресницы и блеска на губы. Выгляжу мило, а из-за пышного платья как-то воздушно.
Ровно в пять вечера покидаю квартиру, чтобы улизнуть до прихода опекунши. Не хочу отвечать на её вопросы, а она, безусловно, их задаст, как только заметит меня в таком виде.
Пока спускаюсь в лифте, молюсь, чтобы Матвей сегодня не опаздывал, и Бог вдруг слышит мои молитвы.
Когда сажусь в машину, парень не может скрыть улыбку, а потом и вовсе смеётся, разглядывая моё платье.
– Ты похожа на зефир, Мира!
– А ты на швейцарский сыр, – парирую тут же.
– Почему на швейцарский? – улыбка сползает с его губ.
– Такой же дорогой и невкусный.
– Я уверен, что ты даже не пробовала этот сыр, – хмыкает Матвей.
– Не пробовала, – соглашаюсь. – Но он даже выглядит невкусным, так что...
– Ладно, так и быть, ты не зефир, – добродушно говорит он. – Но платье забавное.
– Оно не подходит?
Я тут же начинаю нервничать. Всё мнимое спокойствие исчезает бесследно. Ладони потеют, а сердцебиение учащается. Неужели я действительно это делаю? Собираюсь пойти в дом Одинцова! Буду исполнять какую-то глупую роль. Боже...
У меня начинается паническая атака. Мне нечем дышать. Душит даже ремень безопасности, не говоря уже о платье.
– Мира! – строгий голос Матвея врезается в сознание. – Успокойся и прекрати вести себя как ребёнок!
– А я и есть ребёнок! – восклицаю, не подумав, и тут же прикусываю язык.
– Почему это?
Матвей подаётся вперёд и смотрит на меня с предельной серьёзностью. Под его строгим взглядом перестаю метаться в кресле и, опустив глаза, говорю еле слышно:
– Мне пока только семнадцать.
Он молчит, и мне приходится посмотреть на него, чтобы понять его настроение. Парень улыбается. Это неожиданно.
– Так ещё лучше! – заявляет воодушевлённо. – Представь, какой будет скандал! Сын Одинцова обрюхатил несовершеннолетнюю!
Я его радости не разделяю. И снова считаю дни до своего дня рождения. Осталось четыре...
Мы подъезжаем к огромному трёхэтажному особняку Одинцовых. Часть дома скрыта за высоким забором из красного кирпича. Ворота распахиваются, и машина въезжает в просторный двор. Всюду деревья, кусты, цветы... Создаётся впечатление, что за всей этой зеленью ухаживает специально обученный человек. Хотя, наверное, так и есть...
Матвей паркуется рядом с рольставнями гаража. Покинув машину, быстро её обходит и распахивает мою дверь. Я прирастаю к креслу. Пальцы так онемели, что я не в состоянии даже отстегнуться. Он делает это за меня и, СКАЧАТЬ