Меж двух времён. Татьяна Браткова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Надо было аккуратно подняться, не хлопнув крышкой парты, четко сказать – Я! – и так же аккуратно сесть на место, беззвучно опустив крышку.

      – Кузовкина!

      – Я!

      – Лебедева!

      – Я!

      Виктор Данилович легко «отсекал» имя от фамилии, пока дело не доходило до Элки. Здесь он ничего не мог с собой поделать.

      – Певзнерэлла!

      И так на каждом уроке. Все! Элка оказалась обречена. И хотя она уже больше полувека не Певзнер, оказалось – навеки.

      – Певзнерэлла приезжает…

      Мы сидим давно у стола. Большой, раздвижной, он занимает почти всю комнату. Сегодня сбор «по максимуму». Нет пока только Певзнерэллы.

      Звонок.

      Мы продолжаем сидеть, замолкнув сразу, как по команде, и глядим друг на друг – потом мы оторали свое, обнимая и тиская Певзнерэллу, – но в первую минуту у всех вдруг ослабли ноги и не было сил встать. Мы не видели ее десять лет, нашего маленького Лазаря, воистину словно вернувшегося из небытия.

      А теперь раз в год я снимаю телефонную трубку и…

      – Татка! Я здесь…

      Только она во всем мире называет меня так. Иногда – очень редко – мама говорила: Татуся.

      И конечно, кроме общего сбора, бесконечное счастье бесконечных наших с Певзнерэллой разговоров. И горький опыт эмиграции, и судьбы ее детей и внуков, и всё, что прочитано, увидено, передумано с последней встречи. Как странно… Мы теперь вроде бы так далеко, а с каждым ее приездом все ближе и ближе. Вспоминается отчаянный Элкин крик: «Ну почему, прочему мы с тобой не дружили в школе?». Может быть, в этом есть своя закономерность. Мы шли разными путями, и в какой-то момент пришли в точку, откуда совпадений все больше и больше.

      А главное, наверное, то, что мы обе мучительно ищем ответ на один и тот же вопрос: почему мы, девочки из 10-го «Б», получились такие. Сколько я читала воспоминаний о детстве и ранней юности сверстников, интервью всяческих знаменитых людей нашего возраста – порой возникает ощущение, что они жили как бы в другом времени. И школу они будто пролетели на одном дыхании, а вся сознательная жизнь началась уже позже, в институте. Часто встречаются люди, сохранившие навсегда институтское братство. Школьное – почти никогда. Тем более у тех, кто попал в годы раздельного обучения. Да еще в женской школе…

      Что было в тех наших годах, что так мощно протянуло свои нити сквозь всю жизнь, что было в том нашем времени, чего не было ни в каком другом.

      У меня хорошая память. Я помню очень многое. Певзнерэлла – всё.

      И сколько часов провели мы на моей кухне за эти годы, перебирая воспоминания, словно пересыпая горсти драгоценных камней. Где ответ? В этом камушке? Или в этом?

      Мы – последние, для кого война – личное СКАЧАТЬ