– Только для меня?! – негромко воскликнул я, плюхнувшись на кровать и натягивая сапог, – А как же ты?
– Что я? – промолвил старик, открывая дверь, – я все сделал и уже ко всему готов. А ты еще нет, – сказал он после недолгой паузы и на мгновенье повернул голову в мою сторону. Мне даже показалось, что в его глазах блеснула влага.
Дверь закрылась и послышалось глухое бумканье грубых подошв по ступеням.
"Конечно показалось! Разве такой воин может проронить хоть слезинку?" – ворочалось в моей голове пока я пыхтя боролся с узкими голенищами. Закончив это нелегкое дело, я встал и прошел к окну. Красного цвета снаружи значительно прибавилось и за стеклом чернота с неторопливой легкостью уступало место всем оттенкам серого. Вроде бы и ночи уже нет, но и утро не торопится.
"А может его просто не видно из-за нагромождения этих камней, называемых домами?" – вдруг медленным облаком проплыло в голове.
"Ого, любезный, да вы философом становитесь!" – ответил я своим собственным мыслям.
Мотнув головой, вытряхивая из нее вдруг набежавшие из ниоткуда меланхоличные размышления, надел лежавший на столе кожаный поддоспешник и стал затягивать его шнурами на боку. Не смотря на мои протесты, доспехи Артос хранил у себя в каморке, расположенной стена в стену с моей комнатой. Там же он их чистил и приводил в порядок.
Наконец, скрипнула дверь и в комнату боком ввалился Артос с огромным подносом в руках. В ноздри, не спрашивая разрешения, ударил аппетитнейший запах только что приготовленных на хорошо промасленной сковороде утиных ножек, усыпанных специями, и вареного картофеля, сдобренного почти свежей зеленью. Все это богатство, вместе с кувшином разбавленного водой вина, Артос взгромоздил на уже очищенный от одежды стол. Я сглотнул слюну и схватил табурет и застыл по стойке смирно, чтоб тут же, как только Артос закончит с расстановкой тарелок, присесть к столу и начать набивать желудок, уже завывавший от проснувшегося голода.
– Ты пока ешь, а я за доспехами, – сказал Артос, наливая в мою кружку почти до самого края прозрачную светло-рубиновую жидкость.
Я, мыча сквозь набитый рот, покивал и застучал потемневшей от старости серебряной ложкой по неглубокой, широкой тарелке с картофелем, держа жирную утиную ножку в другой руке и откусывая от нее большие сочные куски. Довольно быстро опустошив тарелки, я откинулся от стола, отер полотенцем жирные потеки с лица и рук, и стал медленно попивать из кружки чуть терпкий напиток. Сытым взглядом прошелся по тесным стенам комнатушки. Едва тронутые штукатуркой скругленные по углам бока строительных камней теперь стали не такими уж сырыми и мрачными, как иногда мне казались. Глаза остановились на уже заправленной кровати.
"И как он все успевает", – подумал я уже тысячный раз за свою короткую жизнь и камнем замер увидев поверх одеяла небольшой СКАЧАТЬ