Анатэма. Леонид Андреев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и счастье. Счастье! Кто знает, что такое счастье? Все люди равны перед богом, а один торгует на две копейки, другой же на тридцать. И один всегда на тридцать, а другой всегда на две, и никто не знает, за что дается счастье человеку.

      Бескрайний. Прежде я торговал на тридцать, а теперь торгую на две. Прежде у меня не было боярского кваса, теперь же есть боярский квас, а торгую я на две копейки. Счастье переменчиво.

      Пурикес. Счастье переменчиво.

      Сура. Вчера пришел сын мой Наум и спрашивает: «Мама, где отец?» И я ему сказала: «Зачем тебе знать, где отец? Давид Лейзер, твой отец, больной и несчастный человек, который скоро должен умереть; и он ходит на берег моря, чтобы в одиночестве беседовать с богом о своей судьбе. Не тревожь отца, он скоро должен умереть – лучше мне скажи, что хочешь сказать». И так ответил Наум: «Так вот что я говорю тебе, мама, – я начинаю умирать, мама!» Так ответил Наум. Когда же вернулся Давид Лейзер, мой старый муж, я сказала ему: «Ты все еще тверд в непорочности твоей? Похули бога и умри. Ибо уже начинает умирать сын твой Наум».

      Сонка плачет сильнее.

      Пурикес (вдруг озирается испуганно). А что… А что, если люди совсем перестанут покупать?

      Сура (пугаясь). Как совсем?

      Пурикес (с возрастающим страхом). Так, вдруг люди совсем перестанут покупать. Что же нам делать тогда?

      Бескрайний (тревожно). Как это может быть, чтобы люди совсем перестали покупать? Этого не может быть!

      Сура. Этого не может быть.

      Пурикес. Нет, может быть! Вдруг все перестанут покупать.

      Все охвачены ужасом; даже Сонка перестала плакать и, бледная, озирает испуганными черными глазами пустынную дорогу. Беспощадно жжет солнце. Вдали, на повороте, показывается Анатэма.

      Сура. Покупатель!

      Пурикес. Покупатель!

      Сонка. Покупатель! Покупатель! (Снова плачет.)

      Анатэма подходит ближе. На нем, несмотря на жару, черный сюртук из тонкого сукна, черный цилиндр, черные перчатки; только белеет галстук, придавая всему костюму вид торжественности и крайней благопристойности. Он высок ростом и, при седых волосах, строен и прям. Лицо преданного заклятию серовато-смуглого цвета, очертаний строгих и по-своему красивых; когда Анатэма снимает цилиндр, открывается огромный лоб, изрезанный морщинами, и несоразмерно большая голова с исчерна-седыми вздыбившимися волосами. Столь же уродливой чертою, как и чудовищно большой лоб, является шея Анатэмы: жилистая и крепкая, она слишком тонка и длинна, и в нервных подергиваниях и изгибах своих носит голову, как тяжесть, делает ее странно-любопытной, беспокойной и опасной.

      Сура. Не хотите ли стакан содовой воды, господин? Жара такая, как в аду, и если не пить, то можно умереть от солнечного удара.

      Бескрайний. Настоящий боярский квас!

      Пурикес. Фиалковая вода! Боже мой, фиалковая вода!

      Сура. Содовая, сельтерская!

      Бескрайний. Не пейте ее содовой воды – от ее воды дохнут крысы и тараканы становятся на дыбы.

      Сура. Как вам не стыдно, СКАЧАТЬ