Откровение времени. Евгений Заровнятных

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ переведя дух, заметив заинтересованный взгляд Бланжека, Рудольф восторженно продолжил:

      – Особенно восхитительны закаты, каждый день разные! Вечером, когда всё успокаивается, небо на западе окрашивается то в лиловый, то в апельсиновый, то в багровый цвет, и с каждой минутой появляются новые оттенки этого цвета, плавно перетекающие друг в друга, будто некий небесный художник смешивает краски на своей нерукотворной палитре. Перспектива, свобода, цвет, тон, динамика, композиция – все эти понятия, которыми изобилует природа, так близки нам, музыкантам. Музыка, как природа, как звёзды, как само собой разумеющееся, вечное, вездесущее и ни от чего не зависящее, влечёт нас своим волшебством. Композиторы и музыканты, словно приёмники этой энергии, этих сигналов, исходящих от Бога, от природы, из космоса, записывают их на языке нот или улавливают во время импровизации. Сама философия создания произведений искусства берёт своё начало в Древнем Китае. Китайские философы утверждали, что творческий процесс есть некая «трансформация небесных письмён», то есть художник переводит посланное ему свыше на язык, понятный для человека, будь то музыка, картина или стихотворение. Здесь же можно привести и библейскую аналогию: Бог Отец послал на землю своего Сына, воплотив его в человеческий облик через Пречистую Деву Марию. В этом смысле Дева Мария выступает в роле божественных, небесных врат. Нисходящее свыше – это не что-то суррогатное или надуманное, это и есть настоящее искусство, настоящее волшебство! Оно не предназначено для того, чтобы кого-то развлечь, развеселить, взволновать или растрогать, оно существует само по себе, независимо от нас, а мы с восторгом, заворожённо созерцаем его.

      Рудольф умолк и устремил горящий взгляд куда-то ввысь, будто старался разглядеть уже скрывшийся за облаками, провожаемый взором воздушный шар.

      – Соглашусь с вами, Рудольф, – заговорил Эмиль. – Всегда чувствовал, что та музыка, которую я пишу, не является моей придумкой, кажется, что она где-то жила своей жизнью, а мне довелось лишь только записать её. Наверное, вдохновение – это и есть то особое состояние восприимчивости, в котором нам и удаётся принимать и воспроизводить такой особо тонкий вид материи, как музыка. Порой откроешь партитуру одного из своих давнишних сочинений и удивляешься: разве это я написал такую музыку, как я мог это сделать, откуда это пришло? Поэтому, я считаю, такой порок, как гордыня, крайне редко присущ настоящим творцам.

      – Вы правы, – поддержал Рудольф, – не случайно великий Бетховен говорил, что «подлинный художник лишен тщеславия, он слишком хорошо понимает, что искусство безгранично».

      На несколько минут оба собеседника погрузились в философские раздумья, навеянные состоявшимся разговором. Эмилю вспомнилось лето прошлого года, проведённое им на природе в работе над его последним крупным сочинением – Третьей симфонией. Как пытался он сопоставить совершенные формы природы с фигурами музыкальных фраз. Своеобразной ностальгической волной СКАЧАТЬ