Роман от первого лица. Николай Беспалов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ роста. Легендарные «хрущевки».

      Председатель колхоза где-нибудь в Вологодской области, вспоминая те годы, станет чертыхаться, если не больше. Его и его товарищей заставляли сеять кукурузу.

      От восторга до резкой и уничижающей критики, вот каков диапазон воспоминаний.

      Учитель, товарищ майор в запасе, Прозоров вспоминает те годы с благодарностью. У него родилась дочь. Поздний ребенок, особенно дорог. Сегодня ей восемь годков. Девчушка мала, но разумна: «Я стану как папа». Это не значит, что она хочет стать военным. Она решила быть учителем.

      Родился ребенок и сразу проблемы. Пеленки, распашонки.

      – Это я сошью из простынь. Кроватку можно самим соорудить, – говорила Ольга немного сошедшему с ума мужу, – Но детскую коляску дома не сделаешь.

      Молодой лейтенант, который по результатам учений получил благодарность от командования дивизии, растерялся.

      – На магазины время не трать. В выходные поезжай в Ленинград и иди на барахолку.

      – Ты соображаешь, что говоришь?! – возмущается предложением жены Виктор, – Лейтенант Советской Армии толчется на барахолке.

      – Штатское одень. Или ты уволишься и станешь на прогулки ребенка таскать на руках?

      Ольга права. И поехал в ближайшее воскресенье Виктор в город. На барахолку.

      Примета времени. Немного истории этих уникальных по-своему рынков.

      Одним из первых блошиных рынков был, скорее всего, Marché aux puces в Сент-Уан (район Сена – Сен-Дени в северных пригородах Парижа). Это большой базар на огромной территории, один из четырёх подобных в Париже.

      Рынки получили своё название от продаваемой старой одежды, которая вся была изъедена молью и кишела блохами.

      С конца XVII века подобные примечательные рынки под открытым воздухом в городе Сент-Уан стали организовываться со столами и скамейками на полях и различных «рыночных скверах», где старьёвщики и тряпичники продавали или обменивали свой товар за небольшие деньги.

      В осажденном немецко-фашистскими захватчиками Ленинграде тоже была барахолка. Кто-то там, обменивая дорогие и иногда уникальные вещи, спасал жизнь себе и родным. А кто-то на этом наживался и после войны становился этаким Корейко.

      У меня тоже есть воспоминания о барахолке. Уже в наши дома провели газ и печные плиты были разобраны, но летом, когда семья уезжала в деревню, мама нам кашу готовила на керосинке. Был такой бытовой прибор в те годы. Старая, служившая еще в годы блокады Ленинграда, испортилась, и было решено купить новую керосинку. Хвать-похвать, а в магазинах уже нет. Пришлось маме ехать на барахолку. Меня с собой взяла. Оттуда и память об этом.

      Потратив несколько строк на куратора класса, майора в запасе, Прозорова и приметы времени, возвращаю вас в май шестьдесят четвертого.

      – Вижу я, какие вы знатоки СКАЧАТЬ