делать вид, что занимается историей, хотя вся натура его протестовала против бесконечного нахождения в этом студенческом монастыре. Здесь действовали правила, придуманные задолго до прихода к власти беспощадного Оливера Кромвеля, но ни сколько не уступавшие его режиму: один день увольнения в неделю, беспрестанная зубрежка и ненавистные рожи профессоров, которые суют свой нос повсюду. Аскетическая, одинокая келья, больше подходящая для монашеского затвора, чем для учебы, и лицемерие во всем. Лицемерие в дружбе, лицемерие в демонстрации покорности начальству, лицемерие в приемлемости этой идиотской системы обучения. Его ровесники в Германии и Франции жили нормальной жизнью нормальных парней, обучаясь в Сорбонне и Гейдельберге. Они были свободны от условностей, могли ночами кутить в молодых компаниях и спать с девчонками, могли выбирать очередность экзаменов. А здесь, на этом Острове Дураков, насквозь пропитанном притворством, молодых ребят запирали в университетскую мужскую тюрьму, где плодился гомосексуализм, заставляли учить генеалогическое древо английских королевских кретинов и выковывали слуг Альбиона. Тупых, упертых, вонючих слуг Альбиона, не способных быть нормальными людьми. Потом эти субпродукты воспитания начинали включаться в политику Ее Величества, такую же лицемерную и подлую, как века назад. В результате их мелких интриг Альбион скукоживался как шагреневая кожа, теряя приобретенные территории, а главное – собственную гордую независимость. Сегодня Великобритания – второразрядная полуевропейская держава, по всем показателям отставшая от Германии и Франции и только за счет своей интимной связи с Вашингтоном претендующая на положение фаворитки. «Ненавижу, ненавижу это все». – думал Джон Рочестер, и дал согласие пойти на службу в Сикрет Интеллиджент Сервис, соображая, что от таких предложений не отказываются. Он, конечно, не догадывался тогда, что его школьные характеристики драчуна и забияки сыграли в этом предложении свою роль. В английской разведке не любят нанимать на работу пай-мальчиков. Ну, а что касается его отношения к вопросу о верноподданичестве, то кто же всерьез будет принимать обиженные выкрики сопливого мальчишки?
И вот, пройдя за пятнадцать лет немалый путь британского шпиона, Рочестер приехал на работу первым секретарем посольства Великобритании в ГДР.
К этому моменту Джон вполне сложился как тайный враг Объединенного Королевства в целом и Ее Величества внешней политики в отдельности. Наверное, его детская борьба за справедливость залегла где-то в глубине души, и он не мог спокойно воспринимать вероломный характер всей деятельности своей родины. Эта первая в мире демократическая держава успешно унаследовала от далеких предков бесчеловечность в отношении других наций, коварство в дружбе с союзниками и неизмеримый эгоизм в отношении себя. То, что Рочестер узнал за время деятельности в СИС, может
СКАЧАТЬ
