Колдун. Из России с любовью. Вадим Крабов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ всех развезли по домам. Толян, который напросился пацанов проводить, в машине шепнул Мокрому, чтобы тот с утра потерся возле Зинкиного дома. Напомнил, что она у отца живет. Ее отец в городе личность известная, одно время главным инженером на фабрике работал.

      За два года службы опером следить Мокрый научился. Засек товарища неподалеку от дома Зины, заинтересовался, прогулялся за ним, срисовал нашу с Вересом встречу, доложил Толяну. В итоге Александру Сергеевичу устроили допрос с пристрастием.

      План Толяна был прост: заманить, захватить и поднести отцу на блюдечке, предварительно «конкретно опустив». Буду брыкаться – завалить. Все возражения отвергал и пригрозил, что сам грохнет Мокрого и Бандероса, не посмотрит, что с юности дружили. А он может, ему отец все равно ничего не сделает, а сам Седой за ослушание не обязательно смертью наказывал – чаще деньгами; тем более Толян обещал все взять на себя. Ну не мог он простить унижения, никак не мог!

      А я же чувствовал, что в вызове на «тренировку» не все чисто… но отмел сомнения. Единственному потенциальному магу хотелось верить.

      «Ты его заранее простил, добренький ты наш», – прокомментировала Синя.

      Я оставил это высказывание без ответа.

      – Значит, так: Виталик, это твоя дача?

      – Родителей, – ответил он не моргнув глазом.

      – Слушай меня внимательно. Вы приехали пострелять в лесу по бутылочкам. Здесь вы с Бандеросом неожиданно повздорили и ты… ты боксер? По тебе сразу видно, молодец. Так вот, в пылу ссоры ты его завалил. Он начал подниматься, но ты со злости пинаешь его и случайно попадаешь в горло. Увидел, что друг умирает, и у тебя в мозгах помутилось. Так ведь было?

      – Да… – Его взор помутнел. Фиолетовая ниточка, входившая в его ауру, стала плотнее и толще, напомнив мне прочный, надежный якорный трос, способный удержать океанский лайнер, не то что какого-то Мокрого.

      – Я рад, что у тебя хорошая память. Потом к тебе подбегает Толян, и ты локтем, случайно, попадаешь ему под челюсть, он падает. Тебе кажется, что вокруг враги, ты прячешься в сортир и начинаешь от них отстреливаться. Не со зла, от страха. Потом вспоминаешь себя и обалдеваешь от содеянного. Плачешь и вызываешь «скорую». «Скорую» вызовешь через полчаса после моего ухода. Все понял? Повтори.

      Он повторил слово в слово.

      – Обо мне забудь. Пойдем, поможешь.

      Мы подняли Бандероса и переложили тело ближе к Толяну. Так, Верес его бьет… падает, второй подбегает… а, сойдет. Не должно быть все гладко. Вон и Толян стрелял, а Мокрый об этом не скажет, потому как больной человек.

      В конце, перед тем как я посчитал, что столь гостеприимное место пора покидать, Фиона стерла память Вереса за последние трое суток. Стирать – не смотреть, это то же самое, что «ломать – не строить»: похожую операцию она и в Эгноре проводила. Процедура растянулась на целый час. СКАЧАТЬ