– Я не маюсь, – резко сказал Сотников. – Думаю, ты тоже, да и Маринка твоя. Или нет?
Ильшат вздохнул:
– Но у вас же семья всё-таки, дочка. Может, твоя Эльвира перебесилась бы, и всё у вас дальше хорошо бы было.
– Ну да… А я, значит, всё это время с рогами хожу, скоро за троллейбусные провода цепляться буду, а ты на них смотришь со стороны и жалеешь меня: может, сами со временем отвалятся. Так, что ли? Спасибо, друг.
– Я так и знал, что ты обидишься, – потухшим голосом сказал Ильшат, глядя в тёмное окно. – Просто хотел, чтоб ты хотя бы сейчас обо всём знал. А то ведь к нему побежишь горем своим делиться. А он ещё и посочувствует.
– М-да… Тут ты прав, хотел к нему сначала, только телефон у него не ответил, – вздохнул Артём. Помолчав пару минут, он глянул на друга. – Ладно, Ильшат, я не обижаюсь, я понимаю, ты как лучше хотел. Просто слишком много событий за один вечер получается. Слишком много новостей, так сказать. Впрочем, ты прав, так картина становится более полной.
Он встряхнул головой и вновь вздохнул полной грудью:
– Я не обижаюсь, Ильшат, правда. Всё нормально. – Артём хлопнул друга по плечу и повторил: – Всё нормально. Давай спать ложиться, а то завтра вставать рано. Где ты меня положишь?
На следующий день была пятница. На работу они приехали вместе с Ильшатом, и Артём уговорил своего шефа Сергея Петровича Павленко дать ему на сегодняшний день отгул, а с понедельника оформить месячный отпуск.
– Ну ты даёшь! – вытаращив глаза на своего зама, начальник службы безопасности хлопнул себя руками по ляжкам. – Кто так делает? У тебя отпуск вообще-то через полтора месяца только! А если раньше надо, так хотя бы за неделю просил, что ли! Я сам вот хотел в начале октября на недельку в Сочи махануть пока там ещё тепло, жене уже пообещал.
– Петрович, ну пойми ты меня… – Хмурый Артём сидел перед шефом, время от времени просительно поглядывая на него. – Я ж тебе объясняю – если б не приспичило, разве бы я просил?
– Да что у тебя стряслось-то?
Чуть помедлив, Артём нехотя сказал (хотя, чего там было скрывать, всё равно пришлось бы ставить в известность):
– С женой я развожусь. Ушёл из дома вчера вечером. Мне надо где-нибудь перекантоваться какое-то время, обдумать всё.
– Ну дела! Ты это серьёзно?
– Серьёзней некуда.
Павленко был почти в два раза старше своего молодого зама и в глубине души относился к нему по-отечески. Поёрзав в своём начальственном кожаном кресле, покачав головой и покряхтев, он достал телефон.
– Нина, слушай… Тут у меня кое-какие заморочки на работе вырисовываются. В общем, с Сочи нынче, похоже, ничего не получится. Ну… Ну я же не знал. Меня о таких вещах тоже заранее никто не предупреждает. Ну ничего, на новогодние каникулы сгоняем. Ну… Ну давай. Всё нормально у тебя? Ну давай, целую.
Отложив мобильник, он задумчиво посмотрел в сторону, потом что-то черканул в ежедневнике и перевёл взгляд на Сотникова:
– Слышал?
СКАЧАТЬ